19 апреля в Киеве хоронили Олеся Бузину. «Левые» вряд ли назовут его своим другом. Случись Бузине жить без малого век тому назад, его симпатии были бы на стороне белогвардейцев. Знаменитое фото писателя в форме дроздовского полка красноречивее любых слов. Хотя сам он и признавался, что гражданские войны ему не по душе. И лишней крови он не желал.
Бузина – противоречив. У феминисток, украинских националистов, учителей украинской литературы он вызывал понятную ненависть. Но, вместе с тем, он мастерски владел словом, любил свою Украину и свой Киев, и был талантлив.
Его убили. Его именем не назовут улицы родного города. У новых «киевлян» свои планы в отношении топонимики. Его близкие не станут чьими-то приближенными. Не превратятся в тех, к кому «прислушивается политическая элита» государства-гегемона. Его дочь вряд ли станет молодежным губернатором какого-то там штата. С его черным силуэтом не выйдут на протест «коллеги».
Да и против чего будут они протестовать? Против убийства неугодных? Но ведь сами они и раздули в обществе пожар ненависти к инакомыслящим. Казалось бы, чисто идеологическое убийство. Его не спишешь, как убийства «регионалов», на неких «однопартийцев, заметающих следы» или олигархов. Но нет такой могилы, на которой бы не мог сплясать украинский журналист. «Чувак наработал не на пулевое — на пару-тройку жестоких расчлененок. Не за взгляды — за внутреннюю мерзость», — написала журналистка раздела по культуре одного из таблоидов. «Русский мир пожирает своих детей…», — с обязательным троеточием в конце многозначительно сообщил бывший журналист, а теперь нардеп. Кое-кто использовал смерть Бузины, чтобы написать донос замглаве СБУ на коллегу, который работает якобы на пророссийском канале и первым сделал фотографии с места события. Вот оно – красноречивое доказательство «кремлевского следа». В результате этой вакханалии, профильному изданию об украинских медиа пришлось знатно потрудиться, чтобы в обзорной статье по реакции на смерть публициста сослаться на более-менее умеренные высказывания коллег. Впрочем, это не получилось. Люди, которые презрительно относились к «зазомбированным ватникам», называвшим Бориса Немцова «сакральной жертвой», сами вовсю стали напяливать этот статус на Бузину. Виноватым, по укоренившейся в широких массах националистической традиции, назначили, конечно же, Кремль и Путина лично.
Бузина – не Гонгадзе еще и потому, что его убийство взбудоражило украинские СМИ лишь на день-два. После его похорон о нем словно забыли. Правда, успев напоследок пнуть «неправильных украинцев» — тех, кто пришел на похороны. Они, оказывается, «обзывали журналистов фашистами». Страшное обвинение в квази-фашистком государстве. При этом, профильное издание предпочло не заметить красноречивое видео общения скорбевших с журналистами.
Обвинения в убийстве справедливы еще и потому, что украинские СМИ разжигали тот огонь ненависти, который перекинулся с Бузины на провожавших его в последний путь. Интересно, что первый призвавший к охоте, выбрал именно женщин. Наверное, потому, что именно их лица были сняты крупным планом. В итоге, украинские ВК-сообщества не поскупились на эпитеты: «Давайте поможем найти этих ватных шалав, которые мало того, что пришли на закапывание украиноненавистника Бузины, так еще и давали интервью российским пропагандистским каналам». Было ли об этом сообщение в столь оскорбленных обращением «фашисты» украинских медиа? Нет.
«Журналисты-праволюбы» проигнорировали слова советника министра внутренних дел Антона Геращенко об операции Гюльчатай, проведенной ресурсом, информация на котором и стоила Бузине жизни. По словам Геращенко выходило, что мероприятие стартовало благодаря убийству публициста. Кто-то об этом странном совпадении, которым так гордится Геращенко, написал? Нет.
Сейчас, когда, известный своими нападениями на левых активистов командир штурмового отряда одного из добровольческих батальонов, ни от кого не скрываясь, формирует список потенциальных жертв ультраправых, СМИ продолжают хранить молчание.
Украинские журналисты молча поддерживают происходящее. Сколько из них лайкнуло пост политолога, призывавшего целенаправленно убивать журналистов в зоне АТО. Правда, горе-умник, так и не пояснил, как снайперы должны отличать украинских, американских и европейских журналистов, работающих в зоне АТО, от российских.
Сейчас принято говорить, что во всем виновата война. Она спишет все. Украинские работники масс-медиа любят сравнивать себя с солдатами. Собственно, одно из оправданий убийству Бузины и заключалось в том, что он – «солдат информационной войны». А вражеских солдат, как известно, уничтожают. Очень выгодная позиция. С одной стороны, все, кто не с тобой – враги. И их ликвидация нормальна. С другой – чудесное оправдание собственной трусости. Легко призывать к войне и кичиться командировками на «передок», когда тебя прикрывает журналистская корочка и огромная надпись PRESS. Плен был угрозой в первые месяцы АТО. Да и то – выручали российские коллеги, которых потом можно было сдавать рассерженной толпе под Администрацией Президента в Киеве. Сейчас и вовсе можно вести репортаж хоть из Донецка. Просто «сепаратисты-террористы» почему-то думают, что международные конвенции, защищающие журналиста на войне, важнее, чем выдумки политологов-недоучек и диванных воинов.
Но и до войны украинские журналисты покрывали ультраправых. Вспомню случай из практики своей работы в СМИ, когда меня обвинили в предвзятости в отношении «Свободы». Когда же я заметил, что летом 2013 мы даже не поставили новость о нападении на левого активиста, закончившееся для того реанимацией, мне ответили, что это «никому не интересно». Уже тогда журналисты и редакторы многих СМИ закрывали глаза на «сафари» и уличный террор. Отчасти из-за того, что зачастую нацисты имели в карманах удостоверения журналистов, и не только партийных, а и всеукраинских СМИ. Одна газета, которая ныне действует только в сети, поистине кузница подобных кадров. Правда, ее шеф-редактор, ныне славная «успехами» и на литературном поприще, предпочла этого не замечать и не интересовалась у журналистов, откуда столько потрясающих инсайдов и интервью от ультраправых.
Да что там насилие, когда, чтобы не порочить светлый ликов националистов, «Украинская правда» вообще не опубликовала новость о Марше вышиванок во Львове в 2013 году. А дело в том, что марш был знатным. Зиги, свастики. Все как у юберменшей каких-то 70 лет тому назад.
Когда начался Майдан, все стало в разы хуже. Нападение на левых еще до «звірячого побиття» СМИ проигнорировали, за исключением единиц. Атака на братьев Левиных? Кому до этого какое дело. Даже когда ультраправые брали на себя атаки на рестораны неугодных политиков, СМИ, ранее утверждавшие о титушках и инсценировках, не спешили извиняться. А зачем? Все свидетельства о пытках в захваченных зданиях, проводившихся даже после победы Майдана, «медиаспильнотой» упорно игнорировались. Подумаешь, бывает. Гнетущее впечатление произвело жестокое избиение акции «несогласных киевлян» 15 февраля 2013 года. Я снимал эту акцию и увидел знакомую — редактора отдела «Культура» одного из самых популярных журналов либеральной интеллигенции. Она тоже видела, как молодые «свободовцы» избивали женщин и мужчин, били их «в кровь». Но даже на своей странице в Facebook она, до этого столь болезненно переживавшая за активистов Майдана, ничего не написала. Это ведь были неправильные активисты, «титушки», не совсем достойные граждане Украины. Первым же требованием «борцов цензуры» после победы Майдана стало ужесточение этой самой цензуры и лишение ряда медиа-персон доступа в СМИ. Забавно, но некоторые из лидеров «стоп-цензурщиков», так хаявшие «неправильные каналы», потом пошли туда работать. Естественно, после того, как руководство каналов под давлением «общественности» сменило редакторский состав. Что это, как не рейдерский захват?
А когда по Украине зашагал кровавый Молох, журналисты, как уже было сказано, проявили себя во всей красе. Тут и «сами себя сожгли», и «сами себя обстреляли», и атаки на своих коллег как из-за границы, так и местных, гробовое молчание по поводу задержания и чудовищно несправедливого обвинения в госизмене журналиста-противника братоубийственной войны (вот где бы пригодилась цеховая солидарность, но вместо этого якобы защита журналиста в профильных изданиях, но на самом деле — травля) и пляски на костях погибших. Все это перемежалось с деланной скорбью по погибшим в Париже и Волновахе. Je suis Charlie, je suis Volnovakha…
Так вот, дорогие члены «медиаспильноты»,
vous n’êtes pas Charlie, vous n’êtes pas Volnovakha, vous êtes une merde.
Et vous êtes des assassins.