Реформируем без Супрун. Как по нам ударит второй этап медреформы

Дария Чернина

В этом году реформированию здравоохранения исполнилось 24 года. Именно столько лет 16 министров здравоохранения пытались вносить свои лепты в процесс модернизации украинской медицины. Одни считали, что надо всеми усилиями сохранить систему Семашко и право на бесплатную медицину, закрепленное в Конституции Украины, другие же апеллировали цифрами из Госбюджета. Дескать, хотите медицину как в Европе? Придется за все платить. 

О медицинской реформе в новом правительстве заговорили незадолго до последних кадровых перестановок в Правительстве. Так, 21 февраля 2020 года Владимир Зеленский создает рабочую группу для того, чтобы реально оценить ход модернизации отрасли и внести нужные изменения в законодательство страны. 

"Если медицинская реформа завершена на 80%, то почему Украина оказалась совершенно беспомощной перед эпидемией?"

5 марта в эфире политического ток-шоу «Право на владу» выступает новоназначенный премьер-министр Денис Шмыгаль, в зале за его речью сквозь золотую оправу очков подсматривает и Илья Емец (уже бывший министр здравоохранения). Там они в один голос заявляют, что «нельзя давать заднюю, когда 80% медицинской реформы уже позади».

Спустя ровно неделю после этого эфира, 12 марта, в Украине объявляют карантин, и уже в 20-х числах тысячи врачей по всей стране поднимают панику: больницы не готовы к пандемии, если количество заболевших превысит несколько тысяч. В Украине недостаточно аппаратов для вентиляции легких, далеко не у всех врачей есть защитные костюмы и даже маски. На этом моменте у каждого должен возникнуть логический вопрос: если медицинская реформа завершена на 80%, то почему Украина оказалась совершенно беспомощной перед эпидемией?

Ульяна Супрун — столп правительства Порошенко, или Луч света в тоннеле здравоохранения

Ульяну Супрун можно обожать, вывешивая желтые банера в ее поддержку за стеклами столичных магазинов либо ненавидеть, протестуя возле суда в футболке Ляшко. Что ей удалось сделать?

Пожалуй, главным достижением американской реформаторки стало изменение системы закупок лекарственных препаратов, на которых, согласно подсчетам Счетной палаты, в 2016 году стране удалось сохранить 40% бюджетных средств. Ульяна Супрун также отчасти решила проблему с процедурой стентирования^[1], увеличив в три раза закупки стентов. Она настояла на том, чтобы стенты передавались не в областные центры здравоохранения, а напрямую больницам, которые в них нуждаются. В 2017 году в Украине появилась и врачебная база инсулинозависимых пациентов. С 2019 студенты-медики проходили дополнительные экзамены на проверку профпригодности. И, конечно, важно вспомнить систему eliky.in.ua, для мониторинга наличия препаратов в больницах во избежание любых манипуляций с ними. 

"Если читать ежегодные отчеты МОЗ, то первый этап медицинской реформы, запущенной в 2018 году, пестрит историями побед."

Именно в период руководства Супрун был создан «пациентский пакет законопроектов» (6327, 6328, 6329, 6347) по медреформе. В результате, из четырех законопроектов Верховная Рада утвердила только один — №6327, обещающий гражданам бесплатные медицинские услуги на таких уровнях, как экстренная, паллиативная и первичная помощь. Решающим законом на пути запуска медреформы стал и закон №2168 «О государственных финансовых гарантиях медицинского обслуживания населения», а также Постановление Кабинета Министров от 27 декабря 2017 года, которое в сжатые сроки запустило Национальную службу здоровья Украины (НСЗУ) — ключевой орган, контролирующий оборот финансов в здравоохранении. 

Если читать ежегодные отчеты МОЗ, то первый этап медицинской реформы, запущенной в 2018 году, пестрит историями побед. К примеру, только за первый год реформы НСЗУ подписала 623 договора с коммунальными, частными больницами и поликлиниками, а также врачами-ФЛП, предоставляющими услуг «первичной» медицинской помощи. Также в первые семь месяцев нововведений 20 миллионов пациентов по всей Украине подписали договора со своими семейными докторами. Но главной особенностью первого этапа медицинской реформы стало обещание чиновников в разы увеличить зарплаты докторам, оплачивая тем самым каждого пациента, подписавшего декларацию. На бумаге процедура увеличения зарплат докторам выглядела так: врачи в рамках одного учреждения подписывали бы коллективный договор, которым устанавливалась норма выработки врача и его зарплата.

Правда, вышеуказанные нововведения оказались фантастикой в современных реалиях. 

Я не хочу менять профессию, но и выживать нет сил 

«Я Нина Козловская. Я медсестра. Я работаю в центральной районной больнице Киево-Святошинского районного совета. У меня 25 лет медицинского стажа и высшая категория медсестры. И я получаю “огромный” оклад, как и большинство из вас, как и большинство из врачей, 3323 гривен. Скажите, пожалуйста, как можно выжить на эти деньги? А мы с вами уже долгие годы выживаем: работаем на полторы ставки, работаем по двое суток подряд, вынуждены брать выходные дни под заработки, чтобы иметь возможность оплатить за квартиру, одеться, поесть. Со дня в день ожидалось, что может в стране что-то изменится? Может, изменит что-то медицинская реформа? Но проходят дни за днем и ничего не меняется». 

Этими словами медсестра обратилась к общественности в Facebook. С этих постов в соцсетях, началась организация всеукраинского общественного движения медиков #БудьЯкНіна, а также двух акций протеста, 19 декабря 2019 года и 26 января 2020 года. Результатами деятельности медиков, а также ряда профсоюзных активистов и анархистов, стали шаги по созданию Всеукраинского профсоюза медиков и требование привлекать врачей в процесс обсуждения медицинской реформы.

О том, что в медицинской реформе далеко не все так гладко, ряд исследователей и докторов говорили давно. Так, на круглом столе о ходе внедрения медицинской реформы в Киеве врачи презентовали результаты исследования, которое показало недоработки реформы. В результате опросов, проведенных в региональных больницах, доктора установили ряд проблем. Во-первых, на местах мало кто понимает, что подразумевается под автономизацией медицинских учреждений, согласно которой больницы вольны сами распоряжаться бюджетом. Из-за того, что государство не подготовило врачей к управленческим функциям, у них возникла прямая зависимость от главврачей больницы, которые далеко не всегда честно распределяют полученные средства.

"Сегодня перед нами стоит ужасный выбор: или помогать людям практически бесплатно, или зарабатывать деньги, пытаясь выжить. В последнем случае времени на пациента остается мало."

Еще одна проблема касалась проекта «Медицинские информационные системы» (МИС), внедренного в марте 2019 года. Изначально в планах государства было установить электронный документооборот в больницах: врачи могли бы онлайн планировать день, вести медицинские книжки пациентов. Последние могли бы полностью отказаться от походов за талончиками в регистратуру и даже онлайн занимать очереди к докторам. На этом моменте возникло сразу несколько проблем: во-первых, далеко не в каждом кабинете врача есть компьютер, во-вторых, врачей нужно обучать работе с МИС, учитывая пенсионный возраст половины терапевтов в стране. 

«Что у нас в больнице думают о реформе? Столько матерных слов не найдется, чтобы описать», — улыбается Анатолий Викторович^[2] , хирург высшей категории с 25-летним стажем, работающий в одной из винницких городских больниц. Доктор уверен, что нашей медицине необходима реформа, потому что она [медицина] не соответствует современным вызовам. Анатолий Викторович вспоминает свои годы в университете, когда каждого будущего медика учили, что медицина — это в первую очередь помощь, а не заработок. По его словам, сегодня перед нами стоит ужасный выбор: или помогать людям практически бесплатно, или зарабатывать деньги, пытаясь выжить. В последнем случае времени на пациента остается мало. 

«Компьютеризация в рамках реформы была проведена. Спасибо и на том. Это облегчило нам работу с бумагами. Но компьютеры есть только в городах. В Виннице компьютеры есть, в области — нет. В частных клиниках, например, свои вообще системы. Поэтому, считаю, что сеть должна быть глобальной (для всех поликлиник, больниц, диспансеров) и хорошо налаженной. Но пока про это говорить вообще очень рано, ведь в области не всегда телефонная связь есть, не то, что Интернет. Поэтому сегодня ни о какой телемедицине, ни о каких видеоконференциях или лечению по Интернету речи не идет», — возмущается Анатолий, и спустя паузу добавляет: 

«Суть компьютерной системы в этой реформе — перевести все в деньги. И деньги эти теперь должны считать мы, врачи. Таким образом, для докторов реформа превратилась в марафон по зарабатыванию денег — мы должны тратить массу свободного времени, чтобы просчитывать стоимость каждого своего шага, за который, конечно, платят копейки. Но если их не учесть — это все отнимается от нашего оклада. Когда должно у нас остаться время на пациента? У меня 25 лет стажа. И 25 — это только в хирургии. Мой оклад 5380 гривен».

Почему врачи не стали зарабатывать больше? 

Главным достижением реформы «первички» чиновники МОЗ называют 29,8 миллиона подписанных деклараций, связывая эту цифру с заинтересованностью людей в реформировании отрасли. На самом деле все выглядит в разы хуже. Многие люди, которые не успели подписать декларацию на первой волне в 2018 году, столкнулись с тем, что на них просто не хватило семейных докторов. В таких случаях больницы советуют гражданам искать поликлиники, у которых не все врачи укомплектованы. 

В ответ на подобную недоработку в МОЗ отвечают просто: врачей в стране хватает, а подобные жалобы — не что иное, как спекуляции против медреформы. Так ли это? Для ответа на этот вопрос стоит заглянуть в отчеты МОЗ по количеству медицинских специалистов и воспользоваться элементарной математикой. По состоянию на начало 2020 года в Украине было зарегистрировано 15199 врачей семейной медицины. Согласно реформе, у каждого врача-семейника может быть подписано 1800 деклараций с пациентами. Население Украины на конец 2019 года составило 31,721,5 млн (без учета несовершеннолетних). Несложно подсчитать, что даже если каждый врач подпишет по 2 тысячи деклараций, 1,5 миллионам граждан докторов просто не хватит. Что с этим делать? Ответ на этот вопрос очевидный: либо пациентам — платить, либо врачам — превышать нормы. 

"Даже если каждый семейный врач подпишет по 2 тысячи деклараций, 1,5 миллионам граждан докторов просто не хватит."

И здесь логично будет задать еще один вопрос МОЗ: почему зарплата докторов «первички» не поднялась на обещанные десятки тысяч гривен? 

Согласно последней версии реформы, за обслуживание здорового человека возрастом от 5 лет оплата врачу должна составлять 370 гривен/год, пенсионера — 740 гривен/год, за ребенка до 5 лет — 1480 гривен/год. 

Чтобы врачи зарабатывали больше, в МОЗ также установили коэффициенты переработок. Если количество пациентов, подписавших декларации, у врача «первички» будет превышать рекомендованный лимит не больше, чем на 10%, то их обслуживание будет оплачено по тарифу 370грн/ в год за человека (без возрастных ограничений). Если же количество деклараций превысит 10%, обслуживание пациентов будет осуществляться по ставке 370грн/ в год на человека с учетом понижающих коэффициентов (без возрастных ограничений).

Если сопоставить данные цифры с количеством пациентов, получается, что обычный врач семейной медицины должен зарабатывать в год около 1 миллиона гривен (при капитационной ставке^[3] 600 грн) — 83 тысячи гривен в месяц. Почему тогда средняя зарплата медиков, согласно Госстату в 2019 году, равнялась 6505 гривен? 

На этот вопрос в начале 2019 года ответил тогдашний заместитель министра здравоохранения Павел Ковтанюк. Как оказалось, каждый врач первичного звена, в случае подписания контракта с НСЗУ, и вправду зарабатывает эти суммы, вот только вырученные средства идут еще и на потребности больницы: инвентарь, оборудование и коммунальные услуги. Поэтому увеличение зарплаты докторам превратилось в очередной миф. Если учесть еще и дополнительные затраты больниц на время пандемии, стоит лишь надеяться, что зарплаты у докторов не уменьшатся.

«Смерть шагает за пациентами» 

В июле 2019 года должен был стартовать еще один этап медицинской реформы — проект по бесплатной диагностике. Она предусматривает, например, бесплатное ультразвуковое исследование, а также 54 диагностических и лечебных услуг по направлению вашего семейного врача. Среди них — 12 анализов, 6 видов УЗИ, 5 видов рентгена, 4 вида биопсии, маммография, операции одного дня, лечение болезней внутренних органов, сердца, легких и наиболее распространенных видов онкологии у мужчин и женщин. На запуск этого проекта в 2019 году правительство выделило миллиард гривен из госбюджета, но бесплатная диагностика в Украине так и не смогла запуститься. НСЗУ объяснили это низким уровнем компьютеризации лечебных кабинетов. Деньги были перенаправлены на реформу первичного звена, а вот запуск бесплатной диагностики сначала откладывали на зиму 2020, потом на весну, сейчас уже речь идет про лето этого года. 

"Больница станет продавцом медицинских услуг на рынке, а НСЗУ — их покупателем."
 

Если же говорить о реформе «вторички», то ее запуск в МОЗ упорно планируют реализовать в апреле. Согласно дорожной карте проекта, для начала каждой больнице, которая имеет врачей-специалистов, придется подписать договор с НСЗУ, после чего получить автономию от местных властей, например, изменив статус с районной больницы на коммунальное неприбыльное предприятие. Именно эта юридическая процедура узаконит отношения больницы и НСЗУ. Если проще, то больница станет продавцом медицинских услуг на рынке, а НСЗУ — их покупателем. 

Финансирование «вторички» будет несколько отличаться от финансирования «первички». Так, было предложено ввести понятие «исторического бюджета» — средства, которые получала больница по старой системе из расчета на количество больничных коек. После трех месяцев действия реформы учреждения должны будут отчитаться о количестве предоставленных услуг. Так, по замыслу МОЗ, сразу станет понятно, в какие поликлиники/больницы обращаются больше пациентов, и уже в соответствии с этим будут в дальнейшем распределяться средства. 

Бюджет стационарных заведений будет на 60% формироваться из «исторического бюджета», а на 40% — за счет денег, полученных за каждый пролеченный случай. В планах чиновников довести к 2021 году это соотношение до 50 на 50.

"Каждый больной уникален: для кого-то инсульт может пройти без осложнений, а кого-то может полностью парализовать — это разные суммы и разное лечение."

Но как быть в случае, если пациентов станет меньше? В ответ на этот вопрос в МОЗ придумали дополнительный заработок для медучреждений «вторички» — развивать направления в рамках проекта «Программа медицинских гарантий» (ПМГ), который включает раннюю диагностику и лечение онкологии, сердечно-сосудистые заболевания, роды и сопровождение новорожденных. За каждую оказанную услугу в этих направлениях заведения будут получать дополнительные средства к историческому бюджету. Единой утвержденной тарифной сетки пока нет. Узнать о каких приблизительно цифрах идет речь можно из комментариев Олега Петренко. По словам главы НСЗУ, 8500 гривен медучреждения могут получить за роды, 19500 гривен — за лечение одного инсульта, 15800 гривен — за лечение инфаркта. 

Врачи подобные подачки от государства не оценили. Ведь каждый больной уникален: для кого-то инсульт может пройти без осложнений, а кого-то может полностью парализовать — это разные суммы и разное лечение. По мнению врачей, предложенная тарифная сетка в десятки раз занижена относительно реальной стоимости медуслуг, а за разницу в просчетах МОЗ придется платить пациентам.

Поэтому и возникает вполне логичный страх перед второй волной реформы — закрытие отделений, больниц, поликлиник, а вместе с этим — сокращение медперсонала.

В диких условиях системы здравоохранения 

Для того, чтобы осознать глубину абсурда предложенных нововведений, нужно представить себя главврачом больницы. В среднем вам от 50 лет, до реформы вы занимались тем, что контролировали работу отделений, наличие препаратов и проверяли исправность аппаратов. Ваши отчеты в местные органы здравоохранения никоим образом не влияли на финансирование больницы и вы могли спать спокойно, зная, что завтра весь ваш штат выйдет на работу. Теперь перед главврачом встанет задача: сделать больницу прибыльной или хотя бы неубыточной. При этом больница должна быть отремонтирована, иметь оборудование, позволяющее работать с ПМГ, и компьютеры для работы с МИС. Как вы поступите? Очевидно, что любой главврач пойдет от простого — сократит самое затратное — дорогостоящие отделения. В группу риска на сокращение в первую очередь попадают инфекционные отделения, туберкулезные и психиатрические диспансеры. 

Не так давно журналисты писали про случай Запорожья, где готовятся к закрытию трех из четырех туберкулезных больниц, а 80% медперсонала пойдет под сокращение. Если это состоится, то на весь город останется 12 физиотерапевтов и столько же медсестер этого профиля. Это притом, что по данным МОЗ, Запорожье лидирует в стране по темпам распространения туберкулеза. По словам экс-главврача санитарной службы Украины Святослава Протаса, финансировать лечение инфекционных болезней нужно, и надо смотреть реальности в глаза — это дороже, чем содержать отделение терапии. С коллегой солидарен и глава общественной организации «Медицинское право в Украине» Виктор Сердюк:

«Туберкулезникам предлагают лечиться у семейных врачей. Это при том, что 80% таких больных даже не имеют деклараций с докторами. А сами медики уже набрали себе по 2 тысячи вполне приличных и особо не болеющих пациентов. Станут ли они принимать больного с туберкулезом? А если у того еще и открытая форма, что будет, если он посидит в общей очереди на прием к семейному врачу?». 

"В группу риска на сокращение в первую очередь попадают инфекционные отделения, туберкулезные и психиатрические диспансеры."

Глава ОО «Медицинское право» с трудом понимает, какая судьба в дальнейшем ждет психиатрические учреждения: 

«По психиатрии есть несколько вариантов. Первый — сократить на 40% персонал, и тогда остальные смогут выйти на минимальные зарплаты при обещанном финансировании отрасли. Второй — работать по сокращенному графику. Скажем, 7—10 дней в месяц. Но как при этом еще и лечить больных, которые нуждаются в постоянном надзоре. В Чернигове, к примеру, после планируемого закрытия психиатрического интерната 185 пациентов попросту останутся на улице — им некуда идти». 

Что делать с повальной «оптимизацией» медучреждений в МОЗ также не отвечают, повторяя одну и ту же фразу: «Медицинская реформа не подразумевает сокращения больниц и медперсонала», но де-факто все далеко не так. 

Хирург Анатолий Викторович из Винницкой городской больницы данные изменения комментирует в ужасе. 

«В связи с этой реформой на нашу больницу, которая подчеркиваю, городская, а не областная, накинули 12 районов Винницкой области, в которых лечебные заведения закрываются, 14 тюрем, в которых закрываются медицинские части, занимающиеся, к примеру, хирургией. Нагрузка на нас увеличилась в десятки раз, а вот оплата не увеличилось ни на гривну. Это если смотреть на проблему со стороны городских врачей. Если же представить себя на месте людей, живущих в регионах, то это полная катастрофа — если не снега полметра и не дождь стеной, то доехать до города еще можно, но разве медицинская помощь может находится на таком расстоянии от больного?», — говорит доктор.

Спасатели заслужили покой

В рамках медицинской реформы изменения с осени 2018 года коснулись и работников скорой помощи. Напомним, что в первоначальной версии реформы 2011 года тогдашнее правительство Азарова предлагало не трогать фельдшеров, сосредоточившись на основных уровнях предоставления медуслуг, но команда Ульяны Супрун еще в 2016 году заявила, что если уж реформировать, то реформировать все. В 2017 году реформаторы МОЗ предлагали разнообразные эксперименты со «скорой помощью» в Украине. Что будет, если убрать из кареты врача? Сможет ли бригада потратить на путь от больницы до пациента до 30 минут в селе в условии отсутствия дорог? 

В 2018 году, когда реформу все же пришлось внедрять, про опыты над медработниками в МОЗ забыли, предложив главное изменение — разделить скорую медицинскую помощь на неотложную (поднялась температура, давление, рвота) и экстренную (ДТП, остановка сердца, инсульт). Таким образом, пациент сам должен решить, какая помощь ему нужна. Например, понять, у него симптомы коронавируса или обычная простуда. 

Экспериментальный запуск этих нововведений в отдельных областях показал, что «скорые» просто перестали приезжать на случаи, не угрожающие жизни человека. Как так вышло? Согласно реформе, неотложную помощь переложили на «первичку» — другими словами, если у вас поднялась температура, это должно заботить не «скорую помощь», а вашего семейного врача. В случае, если у вас нет подписанной декларации, то с апреля 2020 вероятность прибытия врача в неэкстренном случае, скорее всего, будет равна нулю. Впрочем, ни в одной декларации нет ни слова о том, что семейный доктор, терапевт или педиатр обязан выезжать на вызовы. 

"Для приезда «скорых» вовремя и на все вызовы, нужно, чтобы одна скорая бригада покрывала 10 тысяч человек, в Киеве же речь идет о 30—35 тысячах."
 

Нет машин, нет зарплат. Реформа экстренной помощи, запущенная в Киеве в сентябре 2018 года, наглядно показала, что наличный в столице автопарк подходит для города с населением не более 2,7 миллиона, а население Киева составляет не менее 3,7 миллиона. По словам спасателей, для приезда «скорых» вовремя и на все вызовы, нужно, чтобы одна скорая бригада покрывала 10 тысяч человек, в Киеве же речь идет о 30—35 тысячах. 

Объяснять эту математику 4 февраля этого года к Верховной Раде вышел медперсонал «скорых». С тем, что мы разрываемся между вызовами — еще ладно, мы, дескать, привыкли, говорили на акции, но как жить дальше, если с 1 февраля нам выдали приказ о сокращении автопарка в Киеве со 150 бригад до 100? Параллельно, с этими же вопросами обратились медики к чиновникам, стоя у стен Киевской городской госадминистрации, Кабмина, Офиса президента и рядом с Департаментом охраны здоровья. Никто так и не вышел из этих зданий на крики спасателей. 

«При изменении системы финансирования экстренная медицина будет — как первичка или вторичка — финансироваться по капитационной ставке. Что это значит? Центры экстренной медицины получат фиксированные ставки за каждого прописанного на территории их обслуживания гражданина. Но кто знает, сколько на самом деле человек проживает, а не прописано в той или иной области», — переживает экс-советник Ульяны Супрун Глеб Битюков. 

По его словам, если больница может оказывать медицинские услуги и устанавливать тарифы, то экстренная медицина — получать только те средства, которые ей заплатит НСЗУ. Это повлияет на разрыв между зарплатами и отношением к медицинскому персоналу больниц и «скорой», что лишь усугубит ситуацию.

Как вышло так, что медреформа получила больше противников, чем сторонников? 

Сегодня в мире существуют различные модели здравоохранения. Одни построены на системе сбора налогов и их равного распределения через бюджет для оказания полноценной медицинской помощи, как в Канаде. Другие же — на базе страховых взносов, как в США. В Украине в 2016 году МОЗ остановилось на британской модели, именуемой также «моделью Бевериджа», которая подразумевает некий центральный орган, отвечающий за распределение средств и подписание контрактов на предоставление услуг. В случае Украины этим органом стал НСЗУ. По такой модели, финансирование отрасли неразрывно связано с налогами граждан, которые и должны покрывать все потребности здравоохранения. Но, к сожалению, средств не хватило. 

"Ни одна система не способна покрывать нужны граждан, если на нее выделяют меньше, чем 5% от ВВП. В прошлом году украинское здравоохранение получило 3,2% ВВП, а в этом — 2,9%."

По выводам Всемирной организации здравоохранения, ни одна система не способна покрывать нужны граждан, если на нее выделяют меньше, чем 5% от ВВП. В прошлом году украинское здравоохранение получило 3,2% ВВП, а в этом — 2,9%. В разгар коронавируса народные депутаты просят внести изменения в госбюджет, выделив на медицину дополнительно 91,7 млрд гривен, чтобы поднять зарплаты медработникам, закупить тесты и системы индивидуальной защиты для докторов. Правда, это перераспределение никак не затронет медреформу. 

Что будет дальше? 

Согласно планам медреформы, до конца этого года должна полностью состояться реформа первички и запуститься программа «Деньги идут за пациентом». В больницах также ожидают запуск бесплатной диагностики. 2020 год, говорят в МОЗ, станет проверочным для «вторичной» медицинской помощи. В следующем году планируется запуск последнего этапа реформы — доступа к высококвалифицированной медицинской помощи. 

Перед тем, как запустить реформу, весной 2019 года экспериментальный проект запустили в Полтавской области, где 56 медучреждений добровольно подписали договор с НСЗУ и начали финансироваться по новой модели. Результаты оказались спорными. В НСЗУ сказали, что Полтавская область не только справилась, но и превысила нормы выработки, согласно отчетам МОЗ, 27 медицинских учреждений превысили свой план поступлений. Соответственно, они получат больше, чем если бы финансировались по старой системе. Правда, при этом нагрузка на врачей увеличилась, а зарплаты — нет. Но МОЗ берет и игнорирует рекомендации врачей и запускает реформу по всей Украине.

Результатом такой реформы, опасаются эксперты, может стать очевидное: медперсонал просто переберется в те страны, где условия труда лучше. По данным Профсоюза медицинских работников Украины, ежегодно страну покидают в среднем 6 тысяч специалистов.

Читайте еще: 

Медреформа по-украински: с больной головы на здоровую (Дария Чернина)

Що не так із реформами в Україні