Маленький смешной человечек, вечно сутулый, почти с горбом, с оттопыренными ушами и почти бесстрастный. Предмет страсти многих женщин и зависти, перемешенной со скрытым страхом, многих мужчин. Знакомитесь, его зовут Джулио Андреотти. Символ Власти второй половины ХХ века.
Андреотти с 1946 года бессменно являлся членом Конституционного собрания, а затем Палаты депутатов Италии. Став министров внутренних дел в 1954 году, он ни на минуту не покидал политический Олимп следующие 40 лет, фактически управляя Италией, тайно или явно. Италия – парламентская республика, и главной фигурой, де факто является премьер-министр. На этом посту Андреотти проработал шесть сроков. Седьмое его переизбрание было ознаменовано крупнейшим коррупционным скандалом в истории Италии.
В этой истории замешаны одновременно Правительство, Ватикан и Коза Ностра. «Дело Века» перевернуло политическую жизнь Апеннин с ног на голову. 110 политиков, крупных промышленников и банкиров попали под следствие и оказались в тюрьме. Андреотти же не счел эти «мелочи» даже достойными внимания.
Мафии как повод
Итальянский фильм, получивший в 2008 году Приз жюри Каннского кинофестиваля, не случайно вышел в России с полуторагодовой задержкой. Аудитория немейнстримного кино в нашей стране слишком узка. Оттого хорошие современные фильмы появляются лишь после сильного удешевления, когда для их покупки хватает собранного по сусекам фанатиками-кинопрокатчиками.
«Изумительный» много более чем незамысловатый триллер о коррупции в высших эшелонах власти. Во многом похож на другой итальянский фильм, взявший в 2008 году гран-при Канн, «Гоморра»: разнообразные смерти, призраки, интриги, агрессивный монтаж и еще более агрессивный саундтрек. Ключевое сходство: смысловым стержнем в обоих фильма выступает Мафия.
Но здесь нет и намека на набившие уже оскомину типичные истории о бандитских разборках; о том, как мафиози друг друга стреляют, «кидают». Такие фильмы тоннами появляются в нашем (и не только!) телевизоре и мгновенно забываются после просмотра. А вот одноименный документальный роман итальянского писателя Савиано о неаполитанской мафии «Каморра», положенный в основу фильма «Гоморра» (книга, пожалуй, будет получше кино) – привлек к себе заслуженное внимание. Потому что вышел на широкую и актуальную тему.
Представьте себе, как надо было написать книгу, чтобы только в октябре 2008 г. в одной только Италии роман разошелся 1,8 миллионом экземпляров. А боссы неаполитанской мафии вынесли писателю смертный приговор.
Все серьезно: 6 нобелевских лауреатов от Михаила Горбачева до Орхана Памука и Гюнтера Грасса потребовали от правительства Италии защиты Савиано от организованной преступности. А Умберто Эко назвал отчаянного писателя в программе на ТВ национальным героем. Так что ничего удивительного, что он вынужден скрываться за пределами Италии и 24 часа в сутки находиться под охраной государственной полиции.
О чем же книга? О месте Мафии в современном, глобализирующемся мире. О тотальном господстве «Каморры» в Неаполе в общем контексте неолиберализма.
Режиссер «Изумительного» Соррентино оттолкнулся от темы Мафии, чтобы двинуться немного в иную сторону. С одной стороны, он проводит экзистенциальное исследование Личности во Власти, а с другой — обращается к послевоенной истории Италии, истории террора мирного населения, которая в связи с активной ролью в ней мафии и секретных служб представляется довольно туманной.
Немного истории. Операция Гладио
Политика сдерживания во второй половине XX века проводила границу между США и СССР по Италии. Именно на Апеннинах, где КПИ имела значительную законодательную, но не исполнительную власть, будучи широко представлена в парламенте, победа коммунистов особенно легко могла стать реальностью. И была особенно недопустима для Североатлантического альянса, применявшего так называемую «стратегию дестабилизации». Ее ключевым элементом была операция «Гладио», проводимая также еще в дюжине стран Европы [1].
Тайная разведсеть, подчинявшаяся НАТО, в том числе занималась и организацией терактов против мирного населения в Европе в 1960-е, 70-е и 80-е. «Гладио» специализировалась в проведении терактов «под чужим флагом», обвинение в которых потом приклеивалось на внутреннюю или геополитическую оппозицию, в первую очередь, крайне левых. Провоцирование страха среди населения было направлено на консолидацию общественности вокруг консервативных политических сил. И это работало! На протяжение 44-х лет после 1948 года Христианско-демократическая партия Италии (ХДП) постоянно формировала правительство, за исключением лишь нескольких лет в начале 80-х. До тех пор, пока в начале 90-х не была уничтожена скандалами коррупционным вокруг Андреотти и «Гладио».
24 октября 1990 года премьер-министр Джулио Андреотти публично признал существование «Гладио» и передал парламентской комиссии во главе с сенатором Пелегрино список из 622 гражданских лиц, участников операции [2].
Говорить Андреотти начал не по доброте душевной. Его вынудила случайная находка судьи Кассони документов об операции «Гладио» в архивах итальянской военной секретной службы в Риме [3]. Точно также, конечно же, не от страстного служения идеалам демократии Европейский парламент оперативно 22 ноября 1990 г. принял резолюцию, резко осудившую и саму операцию, как абсолютно не демократическую, и всех, кто в ней участвовал [4]. Он также призвал всех членов Европейского союза провести расследования и принять все необходимые меры для полного и окончательного прекращения операции «Гладио».
Агент «Гладио» и активист неофашистских организаций Винцигуэрра заявил в показаниях под присягой о том, что многие операции проводились руками неофашистских организаций и представил свое виденье: «Приходилось нападать на гражданских лиц, народ, детей, женщин, невиновных, неизвестных, находившихся далеко от участия в политических играх. Причина была простой: заставить … публику обратиться к государству и просить большей безопасности» [5].
В своем признании Андреотти ясно дал понять, что все главы государства в послевоенной истории знали о существовании операции.
Кракси (премьер-министр от социалистической партии) страстно отрицал свою осведомленность до тех пор, пока ему не сунули под нос документ об операции с его подписью. Спадолини (премьер-министр от республиканской партии) и Форлани (премьер-министр от христианских демократов) предпочли убеждать окружающих в том, что ничего не могут вспомнить.
И лишь Коссигу минул неизвестный науке вирус частичной политической амнезии. Премьер-министр от христианских демократов и 8-й Президент Италии не просто подтвердил свою осведомленность. Более того, во время своего официального визита в Шотландию он заявил журналистам, что «горд и счастлив» [6] в связи со своим участием в операции. Склонность Коссиги высказываться слишком прямо беспокоила политический истеблишмент Италии, потому его вынудили уйти в отставку сразу после заявления. За 3 месяца до официального истечения президентского срока.
Политическое кино
Такой материал очень трудно осмыслить средствами кино, чтобы не получить штамп параноидальной теории заговора. Однако режиссер Соррентино смог!
О тайном он предпочитает говорить неявно, не прямо, не в лоб. Или — или. Режиссер Соррентино дотошно, в деталях вырисовывает перед зрителем полностью противоположные варианты объяснения событий, предлагая тому самому совершать выбор и формировать свое мнение.
Все члены фракции Андреотти замешаны во множестве громких коррупционных дел, кто-то даже буквально пойман за руку. А значит, сам премьер-министр не может не быть преступником. Однако ни одного прямого факта расследование все не находит и не находит. Так кто же такой Джулио Андреотти? Самый хитрый преступник в стране, которого никак не могут поймать, или самый преследуемый невиновный человек в истории Италии?
Члены фракции Андреотти постоянно бравирует своими победами над политическими и экономическими врагами, наслаждаются собственной властью. Однако они так и не смогли отстоять для своего любимого начальника лекарство «Тедакс» в фармацевтическом кодексе. А в критический момент они не просто оказались вынуждены подчиняться обстоятельствам, но и достигли прямо противоположных желаемым результатов. Настойчивые попытки добиться избрания Андреотти президентом заканчиваются провальными 6 голосами из 1002. Так кто же они? Узкая элитарная группа, сконцентрировавшая в своих руках все нити власти? Или же обычная вороватая шайка, волей случая выплывшая к самым доходным кормушкам в стране?
Самые неожиданные события, громкие убийства не вызывают ни капли эмоций на вечно бесстрастном лице Андреотти. Типичный киношный прием, показывающий дальновидность и ум «большого босса». Спокойствие проистекает от рационального понимания происходящего главным героем, задолго спрогнозировавшим событие. Частью приема является контраст: в момент, когда герои рангом пониже подчеркнуто эмоционально переживают, допустим, неожиданное убийство помощника Андреотти, тот озабочен какой-нибудь мелочью: как в выходные прокатиться на семейный ужин к кузине.
Но уж больно искреннее премьер-министр в разгар коррупционного скандала вокруг собственной персоны думает не о предстоящем суде, а о потере почетных степеней, вроде президента Музыкального сообщества, возможности вести лекции, да вспоминают свою мимолетную подростковую страсть. Так кто же Джулио Андреотти? Гений политической стратегии или, как он сам про себя говорит, простой «итальянский крестьянин», волей случая оказавшийся у власти?
Ключевой сценой, позволяющей прояснить все вопросы разом, является своего рода исповедь Андреотти в кресле перед собственной совестью. Художественный герой признает свою «прямую и непрямую ответственность» за «все кровавые бойни в Италии с 1969 по 1984 годы». Однако просьбы прощения перед «236 погибшими и 817 ранеными», далеки от искреннего раскаяния.
«Сотворение зла во имя добра» художественный герой объясняет необходимостью «обеспечения благосостояния и развития страны». Сами слова привычны – именно такими вздорными бессмысленными клише говорит с нами пропаганда. Но удивительно, что Андреотти, один из главных субъектов, производящих ложное мышление, сам же и мыслит именно такими пустыми категориями.
Он действительно искренне считает серию убийств ради увеличения политического веса одной отдельной взятой партии всеобщим благом. А стремление прокуроров и судий вывести на чистую воду высокопоставленных преступников – беззаконием. Конечно же, если речь идет о его окружении. А сокрытие важнейшей информации по ключевым вопросам общественной жизни в интересах узкой высокопоставленной клики объясняет истинным понимание добра и зла. Понимаем, доступным, конечно же, совсем немногим. По большому счету – лишь самому Андреотти.
Сцена исповеди, пик фильма, катарсис, не является, как это обычно принято, финальной. Следующая за эстетической реакцией, высвобождающее психологическое напряжение, должное взорвать эмоциональное состояние зрителя, треть фильма оставляет время для спокойного размышления.
Можно было ожидать, что история политика, сделанная как биография рок-кумира, получится своего рода панегириком Власти. Как, например, получилось в другом итальянском фильме «Побеждать» (Vincere, 2009) о красавице-еврейке, любовнице Муссолини. Историческая биография, рисующая трагедию одиночки при в высочайшей степени организованном режиме, на поверку оказалась глупой мазохистской страстью к фигуре фашистского диктатора. Постоянные унижения и беззащитность одиночки не подверглись художественной критике, а наоборот, оказались симпатичны режиссеру, воспевающему «могущество» и «силу» фашизма со страстью жертвы стокгольмского синдрома.
Ничего подобного в «Изумительном» нет. В своем фильме Соррентино ярко и красочно нарисовал символ власти исключительно для того, чтобы его низвергнуть. Показав оборотную, внутреннюю ее сторону, с невероятной силой атаковал распространенный стереотип о том, что политикой должны заниматься исключительно «профессионалы».
Представление, что решение о ключевых вопросах, касающихся всех, всего общества, способны и должны принимать лишь специально подготовленные к этому министры и высокопоставленные чиновники приводит к вполне определенным действиям. Те, кто открыв для себя политику, решают связать с ней свою жизнь, выбирают индивидуальные стратегии. Стратегии, направленные на построение карьеры в существующих органах власти без даже мысли о возможном изменении status quo.
Неудачная, лишенная каких бы то ни было чувств личная жизнь, отсутствие эмоцией – все лишнее было исключено в борьбе за власть. Андреотти – самый яркий пример идеальной политической карьеры. Взлетев высоко, политик становится заложником объективных обстоятельств. Он вынужден действовать своеобразно национальным и глобальным общественным / экономическим / политическим процессам. Движение по ступенькам вверх предъявляет к политику все более и более жесткие требования. В том числе, к таким интимным сторонам жизни, как внутренний мир и мировоззрение. Обстоятельства ставят перед необходимостью ликвидации всех избыточных и лишних личностных качеств.
Талант усидеть на кресле, безусловно, выделяет Андреотти среди всего человечества. Однако лишенную каких бы то ни было иных человеческих качеств, можно ли как-то иначе оценить его личность иначе, чем посредственность?
За кадром
Фильм пестрит обилием имен. Безусловно, знакомых итальянцам — они с ними жили. Однако Россия довольно далека от кипящей внутренней жизнью Италии. Потому стоит сказать пару слов о трех из них.
Журналист Мино Пекорелли. Провел журналистское расследование, пролившее свет на коррупцию Джулио Андреотти. Именно за причастность к его убийству Андреотти был приговорён к 24 годам тюрьмы после длительного трёхлетнего процесса. Но в следующем году освобождён.
В загадочной статье, опубликованной в мае 1978, Мино Пекорелли протянул связь между секретной антикоммунистической сетью сопротивления и смертью Альдо Моро, бывшего премьер-министра, похищенного и убитого «Красными бригадами».
Последний выстрел был сделан в рот – убийцы желали показать, что хотят заставить журналиста замолчать.
Судья Джованни Фальконе. Самый известный итальянский борец с мафией. Из-за его смерти, произошедшей прямо перед выборами президента, простая техническая процедура голосования затянулась на 2 (!) недели. Очень уж широк оказался общественный резонанс.
Взрывали его с размахом. По Сицилии машина Фальконе с охранниками передвигалась исключительно со скоростью больше 100 км/ч — чтобы ни у снайпера, ни у гранатометчика не было возможности прицелиться. Не говоря уж о стрелковом оружии – против бронированной машины-то. Потому бомба отправила его в небо вместе со 100 м асфальтированной дороги. Было за что.
Неподкупный судья Фальконе арестовал около 475 мафиози. Был первым, кто убедил предать «Кодекс Омерта» босса мафии, в честь которого сформулировал свою «Теорему Бушетта». Теорема привела к изменениям законодательства. Введение коллективной ответственности позволило сажать за причастность к деяниям мафии, а не только за конкретное преступление. И если раньше полицейские и тюремщики боялись мафии, то теперь многие стали опасаться разоблачения своей причастности к ней.
Но главное, «Теорема Бушетта» позволила переосмыслить само явление Мафии. Прошли времена, когда она представляла собой шайку головорезов-отморозков. Теперь это организация с четкой иерархией, установленными нормами поведения, руководящими органами и функциональными ролями членов. Фальконе был первым, кто начал говорить о «социально-экономическом феномене» и необходимости борьбы с мафией в финансовой сфере и сфере международной торговли, только после чего и можно рассчитывать на победу.
Мафиози Сальваторе Риина. Один из самых известных боссов мафии, сделавший карьеру с низов за счет своей беспрецедентной агрессии. Именно его арест и показания «развязали» язык десяткам и десяткам других высокопоставленных мафиози, осведомленных о связях Андреотти и других политиков с мафией.
Организовал убийство генерала Далла Чиеза, чье имя наводила страх на всю Италию. Знаменитый борец с красными бригадами, расследовавший похищение Альдо Моро, избирался на пост префекта Сицилии, чтобы положить конец волне убийств высокопоставленных политиков начала 90-х. Во главу угла политической программы генерал положил борьбу с мафией. Был убит вместе с женой спустя всего лишь шесть месяцев после переезда в Палермо.
Риину сдал полиции собственный водитель. Общественное восхищение сообщением в новостях об аресте Риины сменялось разочарованием: все быстро поняли, что до убийства судьи Фальконе власти не делали ничего существенного для его поиска.
В течение тридцати лет мафиозный босс фактически жил в своем доме в Палермо, получал медицинское обслуживание, леча диабет, и зарегистрировал своих четверых детей под их настоящими именами в местной больнице. Вершиной всего была его поездка с женой в Венецию. Они провели там медовый месяц, и никто даже не попытался его арестовать.
Кто-то связывает его арест с последовавшим за убийством судьи Фальконе давлением общественности на власть. А кто-то видит в этом реакцию властей на ультиматум гангстеров 1992 года [7]. 12 пунктов, подготовленный сыном Риины, требовали от властей как отменить некоторые «антимафиозные» законы и уже вынесенные судебные решения, так и пересмотреть налоговую ставку на сицилийские бензозаправочные станции. Ничего личного — бизнес.
Серьезность требований сомнений не вызывала. У всех в памяти еще оставалась так называемая «вторая мафиозная война», в период с 1981 по 1982 года унесшая жизнь около 1 000 мафиози и их партнеров. Если «своих» не жалели – стали бы они считать политиков.
Власти пошли на сделку. Убийства прекратились. А после была развернута активная широкомасштабная операция против мафиозных боссов. Одно дело коррупция, вызывающая леность у отдельных бюрократов-борцов с преступностью. И совсем другое – угроза классу в целом, перед лицом которой консолидация происходит мгновенно.
***
«Изумительный» — яркая, остроумная лента. Взяв за основу биографию премьер-министра Джулио Андреотти, крепко повязанного с мафией, режиссер Соррентино пошел дальше типичного кино про бандитов. Связав ее со сложной историей взаимоотношений спецслужб и мафии XX века, он средствами кино исследовал проблему Личности и Власти. Показал, что могущество и всевластие высокопоставленных чиновников – иллюзия, миф.
В действительности, одиночки действуют под влиянием объективных обстоятельств. Попав во власть, ничего нельзя изменить. Одиночка в коридорах власти может двигаться лишь в направлении, задаваемым коридором. Соррентино создал потрясающее по силе художественное полотно, приводящие к выводу, что политическим субъектом может быть лишь высокоорганизованный класс, добивающийся прямой демократии.
Хотя, конечно, карьеру сделать можно. Взобраться по политической лестнице на самый верх – достижение. Вот только какой в этом смысл, если в конце, как у Джулио Андреотти, ожидает телешоу, на котором он к недоумению ведущего и телезрителей утверждал, что лично присутствовал на похоронах Путина, а на замешательство в студии и уточняющие вопросы продолжал упорно настаивать на своем.
Или другое телешоу, где он просто уснул в прямом эфире.
Скачать фильм на rutracker.org
Читайте також:
Тюрьмы свободного мира (Лилия Закирова, Андраник Мигранян, Николай Пахомов)
Психиатрия: контроль над сознанием или тем, что от него осталось (Александр Тарасов)
За президентства Обами замовчувана банда військових головорізів і досі знущається над в’язнями Гуантанамо (Джеремі Скейгіл)
Примечания
1. «НАТО – необъявленный террор. Стратегия дестабилизации». Журнал Скепсис. «Britain joined plot to overthrow a Communist Italian government». «Таймс» от 14 января 2008.
2. «Rapport Andreotti sur l’Opération Gladio» доклад от 26 февраля 1991 г., библиотека Réseau Voltaire (http://www.voltairenet.org/article8387.html) и Википедия.
4. Ссылка на резолюцию на сайте Европейского парламента и Википедия.
5. GLADIO Europe’s best kept secret. Газета «Observer» от 7 июня 1992 г, стр 53-54.
6. International news service Reuters, November 12, 1990
7. «Коза Ностра» шантажировала Рим. infox.ru от 19 октября 2009.