14 марта 2018 года в 76-летнем возрасте скончался крупнейший ученый современности Стивен Хокинг. Это случилось в день рождения Альберта Эйнштейна (и, к слову, смерти Карла Маркса), а ведь считается, что со времен этого своего великого предшественника Хокинг как никто другой в мире науки расширил наши представления о гравитации, пространстве и времени. Помимо своей роли физика-теоретика и известнейшего популяризатора науки, неутомимого пропагандиста научного мировоззрения и личного примера для миллионов, профессор Хокинг — опять-таки, подобно Эйнштейну — запомнился и своей общественно-политической активностью.
Путь ученого и борца
Собственно, вся жизнь ученого — эпопея силы и стойкости человеческого разума, превозмогающего ограничения бренной плоти. Когда у Стивена Хокинга в 21-летнем возрасте диагностировали амиотрофический склероз, врачи отводили ему год-два, в крайнем случае пять лет жизни. «Мои ожидания были обнулены, когда я узнал свой страшный диагноз в 21 год. Все, что происходило с тех пор, я воспринимал как бонус», — вспоминал позже ученый. Аспирант Хокинг отчаялся дописывать диссертацию, но ставшая его женой Джейн Уайлд сумела вытащить его из депрессии и вернуть веру в жизнь. Однако он хотел найти тему, работу над которой бы успел закончить.
Стивен Хокинг с первой женой Джейн
На тот момент (середина 1960-х) в разгаре были дебаты между сторонниками «стационарной Вселенной» и их оппонентами, выводившими из моделей раннесоветского ученого Александра Фридмана то, что «стационарщик» Фред Хойл презрительно обозвал «Big Bang» (буквально «Большой бах») – «Большой взрыв». Однако случайное открытие Арно Пензиасом и Робертом Уилсоном реликтового излучения подтверждало теорию горячего Большого взрыва. А британский физико-математик Роджер Пенроуз выдвинул знаменитую теорему о сингулярности чёрных дыр как следствии общей теории относительности Эйнштейна. Ставший вскоре соавтором Пенроуза Хокинг взялся показать, что гравитационный коллапс работает не только для звезд (самые массивные из которых могут сжиматься в черные дыры), но и что вся Вселенная в прошлом имела начальное состояние с бесконечной плотностью массы в точке сингулярности пространства-времени, пока не начала спонтанно расширяться – тот самый «Большой взрыв».
Дальнейшая работа над проблематикой привела Хокинга к формулированию «второго закона механики черных дыр» (области горизонтов могут только увеличиваться) и других закономерностей динамической эволюции черных дыр. После дальнейших вычислений и обсуждений с коллегами, включая советских физиков Якова Зельдовича и Алексея Старобинского, Хокинг пришел к выводу, что черные дыры оказались не совсем «черными»: со временем они постепенно испаряются, выделяя радиацию и частицы («излучение Хокинга»), взрываются и «умирают». Многолетние исследования и споры о разрешении парадокса исчезновения информации в черной дыре заставляли Хокинга и его коллегу-соавтора Кипа Торна несколько раз пересматривать свой первоначальный вывод, что никакую информацию, попавшую в чёрную дыру, восстановить уже невозможно: «если попадете в черную дыру, то энергия Вашей массы снова появится в нашей Вселенной — правда, в искаженной форме» (за более профессиональным изложением научных достижений профессора Хокинга отсылаем к его собственным книгам и некрологу его товарища Роджера Пенроуза).
Стивен Хокинг в невесомости на борту “Боинга-727”, 2007 год.
...Сам Хокинг пережил поставленный ему диагноз на 55 лет, несмотря на осложнения (включая прогрессирующий паралич, в итоге охвативший все тело, кроме мимической мышцы щеки, и подхваченное во время визита на ЦЕРН воспаление лёгких с последовавшей трахеостомией в 1980-х, лишившие его способности говорить и переведшие на синтезатор речи). Врач Анмар аль-Чалаби указывал, что не знает больше примеров, когда человек с болезнью Лу Герига смог бы столько прожить. Лишившись контроля над телом, он остался все таким же неистовым гонщиком на инвалидной коляске, побывал в невесомости и даже грозился слетать в космос.
Однако болезнь все же сказалась на возможностях ученого, которому приходилось совершать все действия в уме: его научный вклад после крупных открытий 1970-х (благодаря которым он стал членом Лондонского королевского общества и получил Лукасовскую кафедру математики в Кембридже, некогда занимаемую Исааком Ньютоном и Полем Дираком) кому-то может показаться не таким революционным, хотя он играл важную роль в ключевых дискуссиях современной теоретической физики по таким вопросам, как космологическая инфляция, стрела времени, М-теория и т.д. К тому же, с выхода его самой известной книги в 1988 году начался звездный час британского космолога как популяризатора науки.
Его «Краткая история времени», написанная для широкого круга читателей, мгновенно стала бестселлером. Циркулирующие в Интернете числа в десять миллионов экземпляров тиража и 35 языков, на которые она была переведена, давно устарели (это данные 2007 и 2001 годов соответственно – а украинский перевод, например, вышел в 2015 году). Затем последовали «Чёрные дыры и молодые вселенные», «Мир в ореховой скорлупке», многочисленные модификации на тему «краткости истории времени» и написанные в соавторстве с дочерью Люси образовательные книги для детей о Джордже.
Но Хокинг запомнился не только своими научно-популярными книгами (или документальными фильмами по их мотивам), но и многочисленными появлениями в популярной культуре. В фильмах его играли Бенедикт Камбербетч и Эдди Редмэйн, но он и сам лично исполнял или озвучивал себя во многих культовых сериалах, включая «Симпсонов» с «Футурамой», «Теорию большого взрыва» и «Звездный путь: Следующее поколение». Во время съемок последнего, остановившись осмотреть декорации варп-двигателя «Энтерпрайза», Стивен (снимавшийся в роли собственной голограммы, играющей в покер с Исааком Ньютоном, Альбертом Эйнштейном и андроидом Дейтой) якобы сказал: «Я работаю над этим».
Популяризатор астрофизики Нил Деграсс Тайсон написал в твиттере о смерти Стивена Хокинга: «Его уход оставил после себя интеллектуальный вакуум. Но он не пуст. Подумайте о нем как о вакуумной энергии, пронизывающей ткань пространства-времени, но неуловимой для измерения».
Юмор Хокинга – неизменный спутник ученого – проявил себя и в его экстравагантных пари с коллегами, и в анонсированной им вечеринке для путешественников во времени, на которую, увы – или к счастью для наших знаний о релятивистской физике – никто не явился. Хокинг много путешествовал по миру, посещая конференции и выступая перед слушателями – он побывал на всех континентах (включая Антарктиду). И был желанным гостем везде, в том числе в Ватикане, где папы римские тепло встречали ученого, хотя тот доказывал необязательность Бога-творца для возникновения Вселенной (подобно Лапласу, некогда сказавшему Наполеону: «Сир, я не нуждался в этой гипотезе»): католическая церковь и светская наука научились вести взаимоуважительный и толерантный диалог. В общем, Хокинг для многих стал персонификацией самой науки. Когда его диссертацию выложили в открытый доступ, сайт Кембриджского университета не выдержал наплыва желающих ее прочитать (60 тысяч человек в первые несколько часов).
И хотя с нами остаются многие из коллег и друзей знаменитого британца, других великих сказителей физической науки – например, Кип Торн, Фримен Дайсон, Игорь Новиков, Стивен Вайнберг, Лоуренс Краусс, Леонард Млодинов или следующее поколение авторов и телегеничных «говорящих голов» вроде Нила Деграсс Тайсона, Брайана Грина, Брайана Кокса и Лизы Рэндалл – никто из них не может похвастаться такой узнаваемостью и популярностью, как покойный Хокинг. Да и из популяризаторов относительно недавнего прошлого, похоже, только Ричард Фейнман и Карл Саган сравнимы с ним по количеству людей, в которых они вселили интерес к физике и астрофизике.
Общественная и политическая позиция ученого
Стивен Хокинг придерживался левых взглядов, десятилетиями напролет поддерживал Лейбористскую партию, был ее членом и платил партийные взносы. Ценностями, которые он отстаивал до последнего, были всеобщий доступ к медицине, образованию, достижениям науки и демократическому принятию решений. Он был обеспокоен участью бедных, состоянием окружающей среды и правами дискриминируемых групп. В своей общественно-политической деятельности Стивен продолжал пример матери – Изобель Хокинг, до войны бывшей активисткой молодежной организации британских коммунистов и впредь поддерживавшей рабочее и антивоенное движение.
Его голос как общепризнанного авторитета способствовал решению проблем, особенно в тех сферах, которые были ему не понаслышке знакомы – например, в вопросах расширения научно-образовательных обменов и финансирования науки или поддержки людей с инвалидностью, для многих из которых его подвижничество стало вдохновляющим примером. Еще на заре своей академической карьеры ученый долго боролся против такого нелепого атавизма средневековых порядков, как запрет девушкам учиться в его родном Гонвил и Гай-колледже Кембриджского университета (борьба увенчалась успехом в 1979 году).
Стивен Хокинг и лидер лейбористов Джереми Корбин на церемонии вручения наград «Гордость Британии», 2016 год.
Несмотря на прогрессивность и смелость суждений ученого, он обычно был осторожен в своих воззрениях и в шутку называл себя «правым социалистом» – и как-то действительно оказался в компании правого крыла лейбористов, когда фактически поддержал их нападки на левосоциалистического лидера партии Джереми Корбина. В интервью газете «Таймс» Хокинг тогда заявил: «Я считаю Корбина несчастьем. У него доброе сердце и здравые политические предложения (His heart is in the right place and many of his policies are sound), но он позволил изобразить себя левым экстремистом (которым он не является). Думаю, что ради блага партии ему стоит уйти в отставку». Впрочем, уже вскоре физик подтвердил, что все равно поддерживает Лейбористскую партию и Корбина как ее лидера, а еще пять лет антисоциальной политики консерваторов стали бы «катастрофой» – и на последних парламентских выборах 2017 года Хокинг агитировал за лейбористского кандидата по своему округу (Кембриджу) Дэниела Зейхнера, победившего в итоге действующего депутата от либеральных демократов.
На деле же, еще с мятежных 1960-х Хокинг, как и Корбин, часто бросал вызов господствующим порядкам, активно выступая в поддержку разнообразных инициатив – от бойкота режима апартеида в Южной Африке до кампании за ядерное разоружение. Так, в 2007 г. физик возглавил кампанию интеллектуалов, требовавших от премьер-министра Тони Блэра отказаться от дорогостоящего перевооружения британских подлодок ядерными ракетами «Трайдент» и вообще закрыть эту программу, ведь «ядерная война остается крупнейшей угрозой выживанию человеческого вида», как профессор Хокинг отметил в интервью газете «Индепендент». Он также негативно отзывался о политике израильских властей относительно палестинского населения и непропорциональном насилии, приведшем к массовым жертвам среди гражданских в Ливане и секторе Газа, и в итоге по призыву палестинских ученых отказался от визита в Иерусалим в 2013 г., хотя ранее посещал Израиль. Например, в 1988 г. он получал там престижную премию Вольфа, учрежденную бывшим послом Кубы в Тель-Авиве, и не преминул в своей речи подколоть сокращающее научный бюджет правительство Тэтчер: «Эта награда показывает, что британская наука все еще хороша, несмотря на правительственные урезания финансирования». Говорят, что физик даже отказался от рыцарского звания в знак протеста против подобной «экономии на науке».
Находя войну как таковую бессмысленной, великий ученый считал военными преступлениями интервенции США и их союзников как во Вьетнаме в 1960-х, так и в Ираке в 2003-м. В предъявленных правительствами Буша-младшего и Блэра предлогах для вторжения на Ближний Восток он сразу распознал циничную ложь – как и миллион жителей Лондона, вышедших на антивоенную демонстрацию в день глобального протеста против Иракской войны. В 2004 году Хокинг зачитывал имена погибших мирных иракских жителей во время поминальной акции на Трафальгарской площади. В этой связи сразу придется развенчать популярное заблуждение, к распространению которого многие из нас причастны: тот молодой человек с костылями, запечатленный в первом ряду на демонстрации против войны во Вьетнаме в 1968 году рядом с двумя известными троцкистскими активистами, публицистом Тариком Али и актрисой Ванессой Редгрейв – не Стивен Хокинг.
На фото НЕТ Стивена Хокинга. Это подтвердил сам Тарик Али в своем фейсбуке, а первоисточник – Национальная портретная галерея – принесла извинения за ошибочность предоставленной ей подписи.
Последней кампанией, в которой Хокинг активно участвовал, была борьба за всеобщее бесплатное здравоохранение. В 2009 году одна из ведущих деловых газет США присоединилась к хору консервативных защитников приватизированной медицины и противников реформы здравоохранительной системы Соединенных Штатов (единственной развитой страны мира без всеобщего государственного медобслуживания) и заявила, мол, в Соединенном Королевстве государственная медицина не оставила бы и шанса на выживание такого блестящего человека, как Хокинг. При очевидной вопиющей нелепости этого утверждения британский ученый ответил, что его бы давно не было в живых без Национальной службы здравоохранения Великобритании (NHS), все эти десятилетия оказывавшей ему высококвалифицированное медицинское обслуживание. Он непрестанно повторял, что именно оплата образования и медицины из госбюджета не только сделала возможной его карьеру, но и буквально спасала ему жизнь.
Действительно, резко отличающаяся от дорогущей страховой медицины в США британская NHS – детище министра-социалиста и шахтерского вожака Эньюрина Бивена – обеспечивала безвозмездную помощь не только Хокингу, но и другим людям с инвалидностью, и британская медицина слыла одной из качественнейших в мире. Однако при правительствах Консервативной партии начались урезания финансирования, постепенный демонтаж и «ползучая приватизация» NHS. Министр (по мнению многих британцев, скорее могильщик) здравоохранения Джереми Хант в обход парламента санкционировал создание «accountable care organizations», расчистивших путь для сокращения бюджетных расходов и коммерциализации медицины.
Хокинг стал одним из ведущих голосов протеста против этого процесса, называя передачу медицинского обслуживания в руки частных коммерческих компаний, которые еще и смогут получать колоссальные суммы из бюджета государства, наступлением на базовые принципы NHS, определяемую профессором как краеугольный камень британского общества. Ученый не ограничился заочным спором с министром, которого уличил в нарушении законодательства и манипулировании с выборочным представлением фактов (а тот, в свою очередь, назвал замечания Хокинга «пагубными»), но и вошел в число заявителей в судебном процессе против Ханта и его реформы; планировалось, что на протяжении этого года физик будет защищать доступную государственную медицину в суде.
«Сейчас самое опасное время для нашей планеты»: Хокинг о современности и перспективах
Хотя он не уставал напоминать и о возможных угрозах неконтролируемого искусственного интеллекта (сопровождая это практически уэллсовскими мечтами о мировом правительстве, способном держать ИИ под контролем), в последние годы в интервью профессора Хокинга сквозила иная главная мысль: бояться нужно не роботов и «восстания машин», а капитализма, при котором даже при условии всеобщей автоматизации собственность останется в руках немногих, а громадное большинство населения окажется полностью исключенным. Если кто и вызовет «роботизированный экономический апокалипсис», то это отнюдь не машины, а алчные люди:
«Если машины будут производить все, что нам нужно, то результат будет зависеть от того, как блага будут распределены. Каждый мог бы наслаждаться беззаботной и роскошной жизнью, если создаваемое машинами богатство будет общим и делиться между всеми – либо же большинство людей в итоге окажутся чудовищно бедными, в случае если владельцы машин успешно пролоббируют меры против перераспределения богатств. Пока что тенденция, кажется, тяготеет ко второму варианту, при котором технологии еще больше усугубляют неравенство».
Великий физик надеялся на грандиозное космическое будущее человечества, но в последнее время многое подтверждало его опасения, что мир движется в неправильном направлении, возможно, даже к саморазрушению – в том числе рост глобального имущественного неравенства или наступление авторитаризма и правого популизма в Европе, России и США. Воплощением тревожных тенденций стал и новый президент США Дональд Трамп, которого Хокинг (в свое время неплохо ладивший с президентами от Демократической партии Клинтоном и Обамой и поддерживавший в 2000 г. Эла Гора против Джорджа Буша-младшего) определил как «демагога, апеллирующего к наименьшему общему знаменателю».
Особенно озадачивали Хокинга, как и других его коллег по научному цеху, антинаучные выпады, являющиеся в среде консервативных республиканцев чуть ли не признаком хорошего тона. Британский физик и ранее оборонял научные знания от посягательств религиозного фундаментализма: так, он присоединился к «проекту Стивов» – полушуточному сбору подписей в поддержку теории эволюции (их могут оставлять только ученые с именем Стив(ен) или его производными, поскольку список назван в честь другого прогрессивного ученого, эволюционного биолога Стивена Джея Гулда) в ответ на попытки навязать преподавание креационизма в государственных школах. С приходом же в Белый Дом новой президентской администрации, ярко воплощающей собой смычку миллиардеров и мракобесов, Хокинг отдельно ужаснулся таким последствием отрицания научного мировоззрения власть имущими, как регресс в экологической сфере – назначение администратором Агентства по охране окружающей среды США Скотта Прюитта, связанного с лоббистами энергетической отрасли и отрицавшего антропогенное влияние на изменения климата (а отрицателям глобального потепления профессор Хокинг вообще в шутку предлагал отправиться в экскурсию на Венеру с ее жутким парниковым эффектом), и выход крупнейшей экономики мира из Парижского соглашения о сокращении выбросов. Ведь это разрушает даже тот хрупкий прогресс в деле защиты окружающей среды, который с таким трудом удалось достигнуть в последние годы.
Стивен Хокинг встречает Гомера в мультсериале “Симпсоны”
С тревогой физик встретил и голосование за выход Соединенного Королевства из Евросоюза, в кампании вокруг которого были сильны ксенофобские и националистические настроения. По мнению Хокинга, в составе «единой Европы» у британцев больше влияния в мире, а у молодежи – больше возможностей, тогда как выход из ЕС («Брекзит») чреват ростом изоляционизма, потерей европейских исследовательских грантов и уроном совместным научным исследованиям ученых Британии и прочих стран Европы, а следовательно – утратой передовых мировых позиций в науке и инновациях (и после референдума он остался непреклонным противником «жесткого Брекзита», настаивая на сохранении тесных связей с ЕС и Китаем). Однако, в отличие от неолиберального мейнстрима, Стивен Хокинг не склонен презрительно отметать произошедшее как результат «невежества темных масс», напротив – он понимает стоявшее за протестным голосованием справедливое негодование. В статье, написанной вскоре после референдума, Хокинг требовал направить усилия на борьбу с неравенством и бедностью: «Мы должны расширить наше определение богатства, включив в него знания, природные ресурсы и человеческий потенциал», и распределять богатства более справедливо – как в собственной стране, так и по всему миру. Его дальнейшие рассуждения в «Гардиан» (переведенные по ссылке) заслуживают быть воспроизведенными почти полностью:
«Я, физик-теоретик из Кембриджа, прожил свою жизнь в привилегированном пузыре. Кембридж — необычный город, сосредоточенный вокруг одного из величайших мировых университетов... Небольшая группа ученых, с которыми я провел свою трудовую жизнь, иногда поддается соблазну считать себя вершиной научного мира. А учитывая знаменитость, которую я получил благодаря своим книгам, и изоляцию, связанную с моей болезнью, я чувствую, что и моя собственная башня из слоновой кости становится все выше.
Таким образом, неприятие элит, которое мы недавно наблюдали в Америке и Великобритании, безусловно, направлено и на меня тоже. Нет никаких сомнений, что и решение британского электората о выходе из Евросоюза, и избрание Дональда Трампа президентом — это крик гнева людей, которые почувствовали, что лидеры их забросили. Это был момент, когда забытый заговорил, постепенно обретая дар речи, чтобы отвергнуть советы и рекомендации экспертов и элит во всем мире.
…Должны ли мы, в свою очередь, отвергнуть эти голоса как проявление грубого популизма, отвергающего факты? Должны ли мы попытаться найти обходные пути или ограничить последствия сделанного выбора? Готов поспорить, что это было бы ужасной ошибкой.
Проблемы, лежащие в основе протестного голосования, абсолютно понятны. Они связаны с экономическими последствиями глобализации и ускорения технического прогресса. Автоматизация фабрик уже выкосила рабочие места в традиционном производстве, а благодаря развитию искусственного интеллекта эта разрушительная тенденция, вероятно, серьезно затронет средний класс, сохранив только те профессии, которые больше всего связаны с творчеством, управлением, заботой о других.
Это, в свою очередь, ускорит и без того высокие темпы роста экономического неравенства во всем мире... Все это происходит на фоне финансового кризиса, который показал, что совсем немногие работники финансового сектора могут получать огромные доходы, тогда как остальные люди выступают лишь средством для их успеха. Мы живем в мире, где нарастает финансовое неравенство, где многие люди не просто расстаются с привычным уровнем жизни, но и теряют возможность зарабатывать на жизнь вообще. Не удивительно, что они ищут новые пути; они видят ответ в избрании Трампа и в Brexit.
…Лично для меня самое важное – что сейчас, больше чем когда-либо в истории, для человечества важно сотрудничество. Мы сталкиваемся с невероятными экологическими проблемами: изменение климата, производство продуктов питания, перенаселенность, истребление других видов, эпидемические заболевания, окисление океанов.
Все они напоминают о том, что сейчас – самый опасный момент в развитии человечества. Теперь у нас есть технологии, способные уничтожить планету, на которой мы живем, но мы еще не разработали таких, которые позволили бы покинуть ее. Возможно, через столетия мы создадим колонии среди звезд, но сейчас у нас есть только одна планета – и мы должны работать вместе, чтобы сохранить ее.
Чтобы преуспеть в этом, нам нужно разрушать барьеры внутри стран и между странами, а не возводить новые. Если мы хотим воспользоваться своим шансом, мировые лидеры должны признать, что они потерпели неудачу и подвели многих. Ресурсы все больше концентрируются в руках небольшой горстки людей, и мы должны научиться по-настоящему делиться ими.
Исчезают не только рабочие места, но и целые отрасли, и мы должны помочь людям найти новые квалификации для нового мира и поддержать их финансово в этот переходный период. И раз сообщества и экономики не могут совладать с текущим уровнем миграции, следует делать больше для глобального развития, поскольку это единственный способ сделать так, чтобы миллионы вынужденных мигрантов смогли обрести счастливое будущее у себя на родине.
Мы можем сделать это: я испытываю огромный оптимизм по поводу будущего человечества. Но это потребует от элиты — от Лондона до Гарварда, от Кембриджа до Голливуда — извлечь уроки из прошедшего года. И прежде всего научиться скромности и смирению».
Астроном Гарик Исраэлян (основатель фестиваля популяризации науки STARMUS), Стивен Хокинг, космонавт Алексей Леонов, гитарист группы Queen (и, что менее известно, астрофизик) Брайан Мэй, нобелевский лауреат по химии Гарольд Крото и эволюционный биолог Ричард Докинз на вручении «Медали Стивена Хокинга за научную коммуникацию» (на ней запечатлен портрет Хокинга работы Леонова, выход последнего в космос и гитара Мэя), среди лауреатов которой – известные популяризаторы науки Джамил Аль-Халили и Нил Деграсс Тайсон.