Денис Пилаш
Что может объединять расположенные на противоположных краях планеты Исландию и Новую Зеландию? Островное положение, вулканы с гейзерами, полярные сияния, схожие внушительные пейзажи без единого человека на многие-многие километры, отсутствие змей (зато поголовье овец превышает количество населения), развитая социальная сфера и ведущие в мире позиции по индексу человеческого развития, рейтингам свободы слова и гендерного равенства. Еще все обожают их спортивные сборные — новозеландских регбистов и произведших фурор на Евро-2016 исландских футболистов, исполняющие неистовые боевые пляски.
Но с недавних пор Исландию и Новую Зеландию объединяет еще и то, что этой осенью во главе правительств и там, и там встали левые политические деятельницы с высоким рейтингом народного доверия — одни из самых молодых действующих премьер-министров мира. Это Катрин Якобсдоуттир из исландского Лево-зеленого движения и Джасинда Ардерн из Лейбористской партии Новой Зеландии. Их приход к власти отражает растущее недовольство неолиберальным капитализмом, особенно среди молодежи. Однако они возглавляют хрупкие широкие коалиции с более чем сомнительными партнерами, и их возможности вести последовательно прогрессивный курс вряд ли стоит переоценивать.
Джасинда Ардерн – новая глава новозеландского правительства
В Новой Зеландии по итогам парламентских выборов 23 сентября 2017 года лейбористы смогли вернуться к власти после десятилетия правления их правоцентристских оппонентов из Национальной партии, сформировав под началом Джасинды Ардерн 26 октября правительство вместе с Зеленой партией Аотеароа[1] и партией «Новая Зеландия прежде всего» (New Zealand First). А ведь еще за два месяца до выборов дела у лейбористов шли из рук вон плохо: их рейтинги побили исторический антирекорд, упав ниже отметки в 24%, которую их партия преодолела уже на первых своих выборах в 1919 году. В итоге глава Лейбористской партии Эндрю Литтл, трезво оценивая ситуацию, подал в отставку и уступил пост своей популярной заместительнице Джасинде Ардерн, последовательной социал-демократке и феминистке. В ней рано разглядели незаурядный потенциал. Но поначалу от предложений встать во главе партии она наотрез отказывалась (семь раз подряд), мрачно отшучиваясь, что согласится разве если единственной из руководства останется уцелевшей в аварии, как в сериале «Designated Survivor».
То, что произошло, когда Ардерн таки возглавила партию, обычно называют «Джасиндаманией», хотя ее причины отнюдь не сводимы к выдающимся личным качествам новой лейбористской лидерки. Но, безусловно, Джасинда завоевала сердца киви[2], и поводов для популярности ей не занимать. Она демократична, интеллигентна, остроумна, обаятельна, улыбчива, коммуникабельна. А главное — она излучает искреннюю эмпатию: редкий политик, умеющий сопереживать и сострадать, поддержать оказавшихся в беде — будь то трудные подростки, семьи, потерявшие детей из-за молодежных самоубийств (одного из бичей новозеландского общества[3]), или вдовы 29 шахтеров, погибших в катастрофе 2010 года под завалами угольной шахты Пайк-Ривер.
«Приемлемая ботанка» (acceptable nerd) — так описывает Ардерн саму себя. И, видимо, у человека, увлекающегося книгами об исследователях Антарктики, фильмом о маорийском шахматисте с биполярным расстройством Дженезисе Потини, диджеингом на музыкальных мероприятиях и починкой водопроводных труб, для этого есть основания. Родившаяся в простой мормонской семье, но оставившая свою церковь из-за консервативных, например гомофобных, позиций последней, Ардерн рано была ангажирована своей тетей в политическую жизнь лейбористов, проработала в канцелярии премьерки Хелен Кларк и приобрела международный опыт[4].
Кампания и программа Лейбористской партии
Едва Ардерн стала кандидаткой в премьер-министры, в ее сторону немедленно полетел ушат претензий – многие из которых были откровенно сексистскими: мол, «вы молодая женщина», вдруг еще «родите на посту». Джасинда держалась достойно: «это дело самой женщины, когда и заводить ли ей детей». Ладно такие вопросы задавать публичному политику, но ведь работодатели постоянно ставят его при трудоустройстве, дискриминируя женщин, — «и в XXI веке это более чем недопустимо». Кстати, «как часто вы спрашиваете у мужчин-политиков, не собираются ли они заводить детей?». Вместо дремучих мизогинных вопрошаний же стоит обсуждать программы. Здесь новозеландские лейбористы вернулись к своим социал-демократическим корням, оппонируя планам Национальной партии по дальнейшему сокращению налогов на лиц с высокими доходами и демонтажу системы социального обеспечения.
Ардерн на «Марше женщин», проходившем по всему миру в день инаугурации Дональда Трампа
Ардерн со сторонниками, напротив, обещали заставить богачей платить по счетам, сократить бедность, поэтапно увеличить к 2021 году минимальную зарплату с 15,75 до 20 новозеландских долларов в час (около $14 по текущему курсу), сделать все среднее и по возможности высшее образование бесплатным, равно как и значительную часть здравоохранения, начиная с визитов к доктору для детей до 14 лет. Учитывая, что во вроде бы сверхблагополучной стране каждый пятый (по другим оценкам – вообще каждый третий, причем этот показатель возрос на 15% буквально за год) ребенок растет в относительной бедности, особенно часто глава лейбористов обращалась к проблемам молодежи. По словам Ардерн, ее собственному политическому пробуждению способствовало детство, проведенное в экономически отсталом городке Мурупара, где она ежедневно видела сверстни(ц)ков, приходивших в школу голодными и босыми.
"По словам Ардерн, ее собственному политическому пробуждению способствовало детство, проведенное в экономически отсталом городке Мурупара, где она ежедневно видела сверстни(ц)ков, приходивших в школу голодными и босыми."
Больше всего внимания лейбористы уделяли, пожалуй, центральной проблеме Новой Зеландии — жилищному кризису. В считанные годы цена недвижимости удвоилась, и новозеландцы, особенно молодые, банально не могут позволить себе накопить на жилье, а те, которым не хватает и на стремительно повысившуюся квартплату, живут в палатках, а то и прямо на улицах. Уровень домовладения (немногим более 60%) находится на самой низкой точке за 66 лет, красноречиво свидетельствуя об изъянах экономических достижений (вроде роста ВВП и профицита бюджета), которыми так бахвалились премьеры от Национальной партии Джон Ки и Билл Инглиш. Уже став премьеркой, Ардерн, ссылаясь на ситуацию с отсутствием доступного жилья в стране и массовой бездомностью, привела их в качестве одного из доказательств «вопиющего провала» (blatant failure) «свободного рынка» и капитализма.
Министр финансов, как водится, пугал «нереалистичностью» обычной кейнсианской программы лейбористов, высосав из пальца «11-миллиардную дыру» в бюджете лейбористов, которой там и в помине нет. Озадаченный ростом популярности оппонентки, премьер-министр Инглиш огрызался, называя ее «звездной пылью», которая-де скоро осядет. Правые нагнетали истерию. Достав видео с конгресса Международного союза социалистической молодежи (молодежной организации Социалистического интернационала) в Будапеште, они ужасались, как Ардерн, бывшая его президенткой в 2008—2010 годах, произносит слова «товарищи» и «социализм». Протестующий против планов лейбористов и «зеленых» по борьбе с глобальным потеплением (они хотят законодательно закрепить цели сокращения выбросов парниковых газов и ввести налоги на загрязнение воды и воздуха) стоял с плакатом, называвшем ее «pretty communist». «Не могу понять, это оскорбление или комплимент», – парировала Ардерн.
Лейбористы и социальное государство: «Я тебя породил, я тебя и убью»
Антикоммунистический пыл тем нелепей, что на самом деле в Новой Зеландии, как и в Австралии, заметного коммунистического движения так никогда и не сложилось[5]. Ведь рабочее движение здесь не отличалось радикальностью: длительное время Новая Зеландия слыла «страной без забастовок». А на левом фланге безраздельно господствовала умеренная Лейбористская партия Новой Зеландии, основанная век назад, в 1916 году, по примеру своего британского аналога – на базе профсоюзов (Федерации объединенных рабочих Новой Зеландии) и социалистических групп. Попеременно чередуясь со своими главными оппонентами – Национальной партией, новозеландские лейбористы неоднократно приходили к власти начиная с кабинета Майкла Джозефа Сэвиджа в 1935 году. Они стали архитекторами современного новозеландского welfare state[6] с разветвленной социальной защитой, полной занятостью и обязательным членством в профсоюзах[7]. Что характерно, они же и начали его демонтаж.
В 1980-х министр финансов от лейбористов Роджер Дуглас[8] развернул программу монетаристских реформ. Они шли вразрез как с идейными установками лейбористов, так и с волей премьер-министра Дэвида Лонги, известного своими кампаниями международной солидарности — борьбой за безъядерную зону на Тихом океане, бойкотом режима апартеида в Южной Африке, поддержкой сандинистской Никарагуа и социалистического движения канаков за независимость во французском владении Новая Каледония. Реформы включали в себя широкую приватизацию государственного имущества, дерегуляцию, отмену субсидий, введение налога на товары и услуги вместо налогообложения богатых, наступление на права профсоюзов, ликвидацию коллективных договоров, увеличение платы за университет на 1000% и прочую «жесткую экономию». По неолиберальности эта «роджерномика» едва ли не переплюнула сам оригинал, «рейганомику» в США, или «перетэтчерила Тэтчер», как с удовлетворением писал журнал «Economist».
"Ныне Новая Зеландия находится в топе рейтингов легкости ведения бизнеса, но при этом по уровню относительной детской бедности из всех развитых стран уступает лишь Соединенным Штатам и Великобритании, а по стоимости высшего образования — им же и Австралии."
Рыночным консерваторам из Национальной партии осталось лишь довершить начатое их «левоцентристскими» коллегами, сократив госрасходы на все социальные сферы и придавив профсоюзы[9]. Итогом стало то, что ныне Новая Зеландия находится в топе рейтингов легкости ведения бизнеса, но при этом по уровню относительной детской бедности из всех развитых стран уступает лишь Соединенным Штатам и Великобритании, а по стоимости высшего образования — им же и Австралии. Зато, как явно указывают «Панамские документы», бизнесмены и политики со всего мира, уклоняющиеся от уплаты налогов, используют Новую Зеландию в качестве оффшора, хотя официально она таковым не является.
Видные политики-маори прошлого: Мери Те Таи Мангакахиа, боровшаяся за всеобщее равноправие суфражистка, и Апирана Нгата, депутат парламента на протяжении почти 40 лет
Новые левые: «Альянс» и «Зеленые»
Антисоциальная политика привела Лейбористскую партию к сокрушительному электоральному поражению и вызвала резкую критику со стороны левого крыла. Бывший партийный лидер Джим Андертон откололся и создал NewLabour Party, которая, в свою очередь, слилась с тремя меньшими силами — «Зелёными», Демократической партией (приверженцы концепции «социального кредита») и маорийской партией Мана Мотухаке — в «широкую левую» коалицию, а затем единую партию под названием «Альянс». Получив на своих первых выборах 18% и послужив «социалистической совестью» новозеландской политики, «Альянс» пресек дальнейшее сползание лейбористов вправо и канул в небытие после участия в коалиционном правительстве Хелен Кларк[10]. Та смогла вернуть Лейбористскую партию к власти и отбыла три премьерских срока в 1999—2008 годах, за чем последовала череда партийных неудач при блеклых центристских лидерах.
Казалось, ничто не может поколебать личной популярности их оппонента, правоцентристского премьера Джона Ки. Во сколько скандалов бы тот не ввязывался и сколько «непопулярных реформ» не проводил, на голосованиях он все равно побеждал, за исключением разве что инициированного им референдума по поаводу смены флага Новой Зеландии, в последнем туре которого замену на нем изображения британского флага папоротником поддержало меньше половины голосовавших. Более того, обыватели с энтузиазмом поддерживали сокращение социальных выплат, соревнуясь в социал-расизме и обвинении жертвы по отношению к нуждающимся в помощи.
В этих условиях все больше разочарованных идейных сторонников лейбористов обращались в качестве левой альтернативы к «Зелёным», ставшим третьей партией страны[11]. В Новой Зеландии с ее всемирно известными красотами природы экологические организации рано набрали силу, идя рука об руку с движением за ядерное разоружение, обеспокоенным ядерными испытаниями на Тихом океане. Инициированная ими в 1972 году предшественница новозеландских «зеленых» – Партия ценностей – фактически стала первой в мире общенациональной экологистской партией еще до появления ее хорошо известного аналога в ФРГ. И ныне движения в защиту природы привлекают значительное количество новозеландцев – от низовых активистов до самой исполнительницы главной роли в сериале «Xena: Warrior Princess» Люси Лоулесс, участвующей в местных «Гринпис» и Зеленой партии.
Когда накануне последних выборов у лейбористов рейтинг был на минимуме, у Зеленой партии он достиг пика — 15%. Это случилось после сознания сопредседательницы «Зелёных» Метирии Терей, что как-то по молодости ее – неимущую молодую мать, совмещавшую учебу в университете с воспитанием дочери, — угораздило на мелкое мошенничество, чтобы получить социальное обеспечение. Люди к этому признанию отнеслись скорее сочувственно, к тому же оно прекрасно иллюстрировало проблемы общественного неравенства. Однако в прессе развернулась кампания травли, в конечном итоге покончившая с политической карьерой Терей и обвалившая рейтинги партии[12].
Экологический марш противников плана правоцентристского правительства о передаче национальных парков и охраняемых территорий под разработку горнодобывающими корпорациями, 2010 год
Парламентские выборы 2017 года
Собственно, в этот момент в предвыборную кампанию и ворвалась Джасинда Ардерн. Всего за месяц энергичной кампании она, объездив всю страну, сумела удвоить рейтинги своей партии. А среди молодых людей от 18 до 24 лет более двух третей опрошенных поддерживало кандидатку, понимающую их проблемы и дружественную к соцсетям. «Эффект Джасинды» напоминал кампании Берни Сандерса и Джереми Корбина в том смысле, что молодежь массово записывалась в волонтеры, а сумма небольших пожертвований от простых людей не уступала корпоративным вливаниям у оппонентов.
Впрочем, на самих выборах показатели лейбористов, хоть и выросли почти на 13% по сравнению с предыдущим результатом, оказались несколько ниже, чем в опросах, – 37% голосов и 46 депутатов. Однако Национальная партия, хоть и осталась на первом месте (44,5% голосов и 56 депутатов), но потеряла большинство в 120-мандатном парламенте, а также лишилась двух коалиционных сателлитов: левоцентристская Партия маори и центристское «Единое будущее» выбыли из парламента. Но и лейбористам, чтобы сформировать правительство, нужна была дополнительная поддержка в придачу к традиционным левым союзникам из партии зеленых (6,3% голосов и 8 депутатов).
После недель затяжных переговоров с каждой из двух ведущих партий 19 октября 2017 года единоличный лидер партии «Новая Зеландия прежде всего» (8,7% голосов и 9 депутатов) Уинстон Петерс объявил о готовности поддержать правительство во главе с Ардерн, причем новоявленная премьерка сама узнала об этом из телевизора. Как заявил ее свежеиспеченный коалиционный партнер, «первым об этом должны были узнать избиратели». На следующий день, 20 октября, Ардерн представила свое правительство, в котором 21 министр от Лейбористской партии (из них 16 непосредственно в составе кабинета), 3 – от Зеленой (они в кабинет формально не входят, обеспечивая вотум доверия и поддержки[13]) и 4 – от «Новой Зеландии прежде всего». Кабинет министров Джасинды Ардерн был приведен к присяге генерал-губернаторкой Новой Зеландии Пэтси Редди 26 октября 2017 года.
Средоточие политической жизни Веллингтона — парламент и модернистское здание канцелярии премьер-министра («Улей»). На переднем плане — статуя либерального премьера Ричарда Седдона, занимавшего свой пост дольше прочих (1893—1906) и запомнившегося передовыми социальными реформами
Сомнительные партнеры: «Новая Зеландия прежде всего»
И здесь начинаются проблемы. Дело в том, что, как видно из ее названия, провозглашающая себя «центристской» партия New Zealand First — яро националистическая, а также антимигрантская и социально-консервативная. Ее эксцентричный вождь Петерс, некогда бывший министром от Национальной партии, а теперь ставший в кабинете Ардерн ее заместителем и министром иностранных дел — идеальный «популист», но и оппортунист, готовый продаться кому подороже: его партия, бывало, поддерживала правительства и Лейбористской, и Национальной партии. Уже то, что в своей коалиционной речи он призвал «вернуть капитализму человеческое лицо», говорит о многом. Причем в экономической риторике его партия как раз против неолиберального капитализма (разумеется, с позиций протекционистского «экономического национализма», который она провозгласила задолго до всяких там трампов), зато в социальных вопросах совершенно негибкая и почти наверняка будет схлестываться с лейбористами и «зелеными», которых Петерс с презрением, достойным сценариста «Южного парка», обзывает «хиппанами».
От некоторых наиболее вопиющих из ее требований вроде референдума по отмене запрета физических наказаний для детей «Новую Зеландию прежде всего» партнеры по коалиции заставили отказаться, но подробные детали 38-страничного дополнения к 8-страничному коалиционному соглашению до сих пор, вопреки обещаниям, не разглашены. Видимо, как глава МИДа Петерс может диктовать собственные условия во внешнеполитической сфере: он уже успел заявить, что на Китай «слишком давят» из-за прав человека и гражданских свобод, и назвать ошибочным голосование Новой Зеландии за Резолюцию ГА ООН 2334, осуждающей создание израильских поселений на территории Западного берега реки Иордан. Но пока его самой нашумевшей инициативой выглядят планы по размораживанию переговоров с Россией и Таможенным союзом о свободной торговле, что фактически означает брешь в режиме санкций, наложенных на Кремль. Однако сама Ардерн подчеркивает, что для нее внешнеполитическими приоритетами являются достижение зоны свободной торговли как раз с ЕС и новые переговоры насчет более выгодных условий участия в Транстихоокеанском партнерстве.
Уинстон Петерс и Джасинда Ардерн
Но гвоздем программы New Zealand First, любящей пугать, что «скоро азиатов у нас будет больше, чем маори», неизменно остается требование оборвать миграционные потоки в страну. Следует сказать, что и у новозеландских (опять-таки, как и австралийских) лейбористов с отношением к миграции исторически все было сложно. И на этих выборах программа Лейбористской партии Новой Зеландии предусматривала низкий уровень иммиграции в Новую Зеландию – да, при одновременном увеличении приема беженцев[14], но это, равно как и «экономическое» обоснование ограничения миграции тем, что из-за притока дешевой рабочей силы падают зарплаты новозеландцев, не снимает сомнений насчет интернационализма новозеландских лейбористов. Вообще, к чему может привести левых сосуществование в одной коалиции с правыми популистами, даже если последние довольно умеренны и им отведена небольшая роль, хорошо видно на примере правительства Алексиса Ципраса в Греции. Там из-за министерства обороны в руках «Независимых греков» Коалиция радикальных левых СИРИЗА не удосужилась реализовать краеугольный камень левой повестки – перераспределить раздутый военный бюджет на социальные нужды.
Первые 100 дней и перспективы
Джасинда Ардерн возглавила правительство в 37 лет — единственным столь же молодым премьером в стране был Эдвард Стаффорд 160 лет назад[15]. Ее речи заряжают сограждан призывами к человечности и эмпатии, и энтузиазм молодежи по поводу ее избрания по-прежнему высок. Более того, первые опросы после старта ее работы в «Улье» — сооружении правительственного крыла здания парламента — показывают существенный рост поддержки лейбористов и зеленых.
Лишь одно прискорбное событие омрачило начало срока новой премьерки: всеобщая любимица — «первая кошка страны» Паддлз — вскоре погибла под колесами машины. У этой рыжей кошки-полидактиля (т. е. пальцев на лапах у нее больше положенного), которую Ардерн и ее партнер, ведущий телепередач о рыбалке Кларк Гэйфорд, подобрали в приюте, были собственный аккаунт в твиттере и опыт политической деятельности — она помешала телефонному разговору хозяйки с Трампом, поздравлявшим ее с избранием. К слову о президенте США, в первые недели премьерства Ардерн международная пресса главным образом интересовалась единственным вопросом: действительно ли тот на первой их встрече на саммите во Вьетнаме перепутал ее с супругой канадского премьера Джастина Трюдо.
Прощай, Паддлз, ты останешься в наших сердцах!
Что же о вещах более прозаичных, то новое правительство успело дать зеленый свет большинству социально-экономических и экологических пунктов повестки лейбористов, прописав их в 100-дневной программе правительства. Ардерн так очертила приоритеты своего правительства: борьба с бедностью и социальной исключенностью, защита окружающей среды, внимание к проблемам молодежи и женщин. Среди уже начатого — налоговая реформа, установление стандартов для жилищ, сдаваемых в аренду, создание климатической комиссии, расследование кризиса охраны психического здоровья (почти все государственные лечебницы в этой сфере были закрыты в 1990-х).
"Ардерн так очертила приоритеты своего правительства: борьба с бедностью и социальной исключенностью, защита окружающей среды, внимание к проблемам молодежи и женщин."
2 миллиарда новозеландских долларов планируется потратить на искоренение детской бедности — намечена цель до 2020 года вывести из-за черты бедности 100 тысяч детей. С целью преодоления жилищного кризиса для такого же количества семей — 100 тысяч — правительство намеревается построить социальное жилье и уже ограничило покупку недвижимости нерезидентами (среди которых преобладают китайские «инвесторы» и спекулирующие землей и квартирами иностранные компании); исключение сделано только для лиц с гражданством братской Австралии. С 1 января 2018 года запланировано сделать первый год обучения в высших учебных или специальных технических учреждениях бесплатным, а студенческие пособия увеличить на $50 в неделю. Наконец, правительство пообещало развивать железнодорожную инфраструктуру, извлечь останки погибших горняков из шахты Ривер-Пайк, вернуть лесоохранную службу и насадить миллиард новых деревьев в ближайшие 10 лет.
Программу новозеландских лейбористов трудно назвать радикальной и даже просто амбициозной, особенно в сравнении с документом одноименной британской партии. Более того, даже в тех требованиях, которые лично поддерживает новая премьерка — например, переход к республиканской форме правления вместо признания главой государства британской королевы — не стоит ждать резких подвижек. Вместе с тем, победа Джасинды Ардерн все же представляет собой поворот в сторону истоков Лейбористской партии в социал-демократических идеях и рабочем движении. Другое дело, что для действительного решения проблем, о которых она постоянно говорит – неравенства, детской бедности, климатических изменений, загрязнений, развала медицинской системы – явно недостаточно предлагаемых изменений. Ведь те по большому счету не покушаются на основы неолиберального капитализма, а лишь означают отказ от углубления некоторых особенно разрушительных его аспектов.
Левые на краю света. Часть 2: Исландия
Примечания
1. Аотеароа («Земля длинного белого облака») – название Новой Зеландии на языке коренного народа маори.↩
2. Словом «киви» называют не только птичку или фрукт, но и самих новозеландцев.↩
3. Показатель суицидов среди 15-19-летних в Новой Зеландии выше, чем где-либо в странах первого мира, включая, например, Южную Корею, о подобных проблемах которой хорошо известно, – более 15%, что сравнимо с депрессивными восточноевропейскими странами.↩
4. В том числе в аппарате Тони Блэра, которого, правда, отнюдь не жалует – на ту работу пошла от безысходности, а встретить его лично случай представился только когда он уже не был ее начальником – во время визита уже бывшего британского премьера в Новую Зеландию: Ардерн задала ему неудобный вопрос о вторжении в Ирак.↩
5. Примечательно, что Коммунистическая партия Новой Зеландии была одной из немногочисленных компартий, поддержавших маоистскую КНР во время советско-китайского раскола, а в финале своей эволюции присоединилась к посттроцкистской (из Международной социалистической тенденции Тони Клиффа) Социалистической рабочей организации.↩
6. Впрочем, лейбористское «государство всеобщего благосостояния» тоже родилось не на ровном месте: еще в самом конце XIX века либеральные правительства сделали Новую Зеландию мировым пионером в целом ряде прогрессивных нововведений, включая всеобщее пенсионное страхование (1898) и избирательные права для женщин (1893). Государственное страхование жизни так вообще в 1869 году ввели. Недаром лейбористский премьер Великобритании Клемент Эттли считал Новую Зеландию «социальной лабораторией мира» и черпал из нее образцы для собственных реформ.↩
7. Длительное время из всего этого великолепия были исключены собственно коренные жители из народа маори, и их дискриминация до сих пор остается проблемой. Чтобы улучшить ситуацию, с 1930-х лейбористы тесно сотрудничали с религиозным движением ратана, совмещавшим христианство с традиционными верованиями маори. А с 1970-х годов развернулось массовое движение маори за соблюдение договора Вайтанги, подписанного их вождями с англичанами в 1840 году, в том числе за защиту культурных прав и против отчуждения земель.↩
8. Характерно, что после изгнания из стана лейбористов Дуглас выступил соучредителем экономически люто либертарианской партии ACT New Zealand, ныне имеющей единственного депутата в парламенте.↩
9. Как-то национальное достояние в лице режиссера Питера Джексона шантажировало свою родную страну перенести съемки «Хоббита» в Ирландию, и правительство немедля провело через парламент закон, выводивший сотрудников киноиндустрии из-под определения наемных работников и делавший невозможной их юнионизацию (объединение в профсоюз).↩
10. Андертон, ставший вице-премьером в правительстве Хелен Кларк, в итоге откололся от «Альянса» в Прогрессивную партию своего имени.↩
11. По большинству вопросов современная Зеленая партия Аотеароа занимает более последовательно левые позиции, чем лейбористы. А еще от нее избирался первый и пока единственный растафарианец в местном парламенте – Нандор Танцош, активист венгерско-готтентотского происхождения, в итоге бросивший депутатство и вернувшийся к низовой политике.↩
12. Причем лицемерно осуждавшие маорийскую женщину богатые мужчины-пакеха («белые» на языке маори) из истеблишмента были замешаны в нарушениях похлеще: например, премьер Инглиш сжульничал так, что бюджет недополучил десятки тысяч долларов. В общей сложности от неуплаты налогов миллионерами новозеландский бюджет недополучает около миллиарда долларов США, но преследуют не их, а попавшихся на незначительных правонарушениях с «вэлфером», т.е. пособиями, совокупные убытки от которых едва достигают $30 млн.↩
13. Зеленым в обмен на поддержку лейбористы пообещали то, что в принципе и так входило в их собственную программу – увеличение затрат на природоохрану, создание независимой комиссии по климатическим изменениям (с конечной целью достижения к 2050 году нулевого уровня выбросов парниковых газов), декриминализация каннабиса (после проведения соответствующего референдума), увеличение соцвыплат и преодоление разрыве в оплате труда между мужчинами и женщинами.↩
14. В первую очередь, климатических беженцев с островов Океании, оказавшихся под угрозой затопления из-за глобального потепления, но не только. С самого своего избрания Джасинда Ардерн пытается добиться, чтобы ее австралийский коллега, правоцентристский премьер Малкольм Тернбулл, позволил не менее 150 беженцам, которых австралийские власти в жутких условиях содержат на чужой территории (в островном государстве Науру или на острове Манус, владении Папуа-Новой Гвинеи), поселиться в Новой Зеландии, где они смогут жить свободно.↩
15. Джасинда Ардерн также является третьей женщиной на этом посту в Новой Зеландии; ее предшественницами подряд были Дженни Шипли из Национальной партии (1997-1999) и упоминавшаяся Хелен Кларк (1999-2008). Интересно, что новозеландский премьер-министр Джулиус Фогель, в 1887 году внесший первый законопроект о женском избирательном праве, в своем научно-фантастическом романе «2000 год — судьба женщины» верно предвидел время, когда женщины будут занимать ведущие посты в стране.↩
