Перевели Дафна Рачок и Алексей Ведров
Весенние протесты и забастовки квебекских студентов называют еще одной революцией 2012 года. Стук по кастрюлям — идея, перенятая от протестов в Латинской Америке, а также красный квадрат, сообщающий о затруднительном положении и долге (carrément dans le Rouge), — символы этого протестного движения. После весны пришло лето, каникулы, а уже осенью было принято решение о запрете протестов. Что же осталось от весенней мобилизации и каково ее продолжение?
Напомним, что забастовка продолжалась три месяца, а протесты имели место между 13 января и 7 сентября. Непосредственной причиной недовольства был план по повышению платы за обучение в Квебеке. Студенческое движение в Квебеке очень организованное, а плата за обучение там — самая низкая по сравнению с США и другими провинциями Канады. В течение последних почти что 40 лет она была заморожена. Поначалу на протяжении пяти лет плата за обучение составляла 325 долларов в год (один канадский доллар равен приблизительно восьми гривнам), в дальнейшем в течение семи лет ее размер сократили до 245 долларов в год. Когда же правительство Жана Шаре заявило о повышении платы за обучение, это вызвало массовую мобилизацию. После первого же заявления около 200 тысяч человек вышли на улицу. Победу Квебекской партии (Parti Quebecois) в сентябре 2012 объясняют тем, что она обещала заморозить цены на обучение. Однако уже через три месяца после победы на выборах новое правительство Квебека заявило о сокращении выделяемых университетам средств (124 миллиона по всей провинции).
Согласно опросу исследовательской компании Léger Marketing, проведенному по запросу Федерации университетских студентов провинции Квебек (FEUQ), в 2009 году 80 процентов студентов бакалаврата совмещали учебу с работой, зарабатывая в среднем около 10 220 долларов в год. За обучение, включая плату за необходимые материалы, студенты отдают 3 560 долларов в год. Хотя это кажется небольшой суммой, стоимость жизни, а особенно продуктов питания, сравнительно высока. Нужно учесть и долги по учебе. 39% респондентов получили студенческий кредит в размере 3 140 долларов. 25% студентов получили стипендию в среднем размере около 3 950 долларов. 69% студентов моложе 24 лет получают финансовую помощь от родителей, средний размер которой равен размеру платы за обучение. 48,5% студентов, живущих не с родителями, взяли студенческий кредит, из них 33% получают стипендию. По оценкам FEUQ, 65% студентов в Квебеке имеют долги по окончанию бакалаврата (длительность обучения на бакалаврате в Квебеке — три года, в других провинциях — четыре). Средний размер долга составляет 15 тысяч долларов. Это несколько меньше, чем в других провинциях Канады, где долг составляет 23 тысячи долларов.
Протесты и забастовки создали некоторые препятствия для ежедневной жизни и работы университетов. Мобилизация около 300 тысяч студентов Квебека (согласно подсчетам бывшего пресс-секретаря студенческого движения) длилась около полугода. Поступило распоряжение о предотвращении блокирования улиц. Статью 78, принятую правительством Квебека 18 мая 2012 года, благодаря усилиям сотрудничающих со студентами юристов признали неконституционной, ограничивающей право на свободу слова и собраний. Согласно закону, уведомлять полицию о готовящейся демонстрации, если на ней будут присутствовать более 50 человек, следует за 8 часов. В случае неуведомления студенческим организациям пришлось бы считаться со штрафом в размере 125 тысяч долларов. Не обошлось и без арестов. С февраля по сентябрь 2012 года состоялось более 700 демонстраций, во время которых арестовали 1868 человек. Зимой жестокость полиции усилилась. Во время трех мартовских демонстраций в 2013 году состоялось более 650 арестов. Средний размер штрафа составил 634 доллара 1. Иски против отдельных сотрудников полиции в подавляющем большинстве случаев решаются в их пользу. С целью облегчения коллективных обвинений активисты организовали мониторинг сотрудников полиции путем публикации их фото и служебных номеров в блоге, на Facebook и Dropbox. Против активистов подали иски за организацию демонстраций без разрешения властей. Это дело, как и множество других, рассматривается до сих пор. Стратегия активистов — оспаривать закон, а не защищаться по отдельным искам. Недавно сформированное Общее автономное собрание Монреаля требует полной и безоговорочной амнистии всех обвиняемых участников Кленовой весны. Но на сегодняший день студенческое движение выдохлось. Многие столкнулись с личными последствиями активистской деятельности. Студентов и преподавателей заставили догонять программу в ускоренном темпе, что привелo к спаду мобилизации. Однако студенческие организации и часть профессоров продолжают требовать отмены платы за обучение.
25-26 февраля 2013 года состоялся конгресс на тему высшего образования, организованный правительством Полин Маруа. Пятнадцать групп встретились с целью обсудить будущее образования. Студенческая организация ASSE (L’Association pour une solidarité syndicale étudiante — Ассоциация за студенческую профсоюзную солидарность, насчитывающая около 70 тысяч членов из Квебека), которая была главным мотором весенних протестов, заявила о своем решении бойкотировать конгресс, где не собирались обсуждать вопрос отмены платы за обучение. FEUQ — Федерация студентов университетов Квебека, в которой состоят 125 тысяч студентов, — приняла участие во встрече, но противостоять объявленному правительством Маруа повышению платы за обучение на 70 доларов в год ей не удалось. Группа профессоров против повышения платы за обучение (Profs contre la hausse) в сообщении по поводу образовательной повестки дня возражает против предложений нового правительства, аргументируя это тем, что дискуссия на тему высшего образования вращается вокруг вопроса о финансовой выгоде для провинции и ведется с экономической точки зрения, основанной на догматах неолиберализма. Противники реформ защищают гуманистическую и демократическую миссию образования. Анна Крузински, адъюнкт-профессор в Школе сообщества и публичной политики (School of Community and Public Affairs) в Университете Конкордии и активистка-анархистка, объясняет на страницах Pointe Libertaire от 17 февраля 2013 года решение ASSE о бойкоте в контексте гражданского общества и неолиберального государства. Государство приглашает на переговоры противников реформ, направленных на минимизацию государственных расходов, только для продвижения своих целей. Эта тактика ставит противников реформ в затруднительное положение. Анна Крузински пишет: «Когда оппозиция заседает за одним столом с правительством, активисты чувствуют себя ограниченными в критике этих решений, что в дальнейшем ведет к отказу от стратегии конфронтации и прямого действия, которые бы дали новую возможность бросить вызов этим решениям и организационным структурам». Организации могут принимать участие в дискуссии и представлять свое видение образования и с улицы 2. В течение двух дней прошло несколько демонстраций и более тысячи человек вышло на улицы. Не обошлось без арестов и вандализма. Демонстрация 22 марта, в годовщину первой мобилизации, была немедленно подавлена. Более 250 человек, включая прохожих, были арестованы, поскольку организаторы не сообщили о маршруте демонстрации.
Рено Пуарье Сан-Пьер (Renaud Poirier St-Pierre), бывший пресс-секретарь CLASSE (более широкой коалиции вокруг ASSE) так описывает стратегию и процесс организации забастовки.
Приготовления длились два года. Поначалу студенты проявляли мало энтузиазма и интереса к акциям, что убедило организаторов в необходимости создания студенческого движения. Считалось, что для привлечения к протестам нужно показать неэффективность других мер. Петиция — первый этап акции — была инициирована в том числе с целью распостранения информации о планах правительства. Следующий шаг — организация символических акций — позволил оценить, сколько человек заинтересованы в более радикальных формах протеста. Перед голосованием о начале забастовки организаторы проанализировали, какие университетские кампусы больше всего заинтересованы в ней. Там голосование было организовано раньше, чтобы благодаря положительным результатам привлечь и другие кампусы 3.
Вспышка весенних протестов основывалась на традиции антикапиталистической и антиавторитарной мобилизации, насчитывающей в Квебеке уже более десяти лет. В апреле 2001 года в Квебек-сити состоялась демонстрация против саммита североамериканских государств, целью которого были переговоры о зоне свободной торговли (Free Trade Area of the Americas, FTAA). Во время этих протестов была организована коалиция антикапиталистических групп (Convergence des lutes anticapitalistes, CLAC), которая до сих пор ежемесячно созывает собрания членов комитетов и организаций. Студенческим организациям присущи характеристики новых социальных движений: принципы прямой демократии — видение децентрализованной системы, в которой решения принимаются комитетами или собраниями, — а также сопротивление капиталистическим ценностям и правилам. Это реакция на систему, основанную на принципе делегирования. Самоуправление и самоорганизация — основные идеалы движения. Организация CLASSE, которая представляет собой коалицию из студенческих групп во время забастовок, была основана на взаимном сотрудничестве, горизонтальности и отсутствии лидеров 4. Участие в CLASSE было для десятков тысяч студентов возможностью узнать, как работает прямая демократия; это может создать основу для распространения культуры прямой демократии в обществе, — оценивает ситуацию Николя ван Калун, монреальский либертарный активист, не связанный с этой организацией.
«Это не только студенческая забастовка, это пробуждение общества» (лозунг с протестов)
Студенческие протесты повлекли за собой дальнейшую мобилизацию. В районах Монреаля возникли общественные автономные районные собрания (Assemblee populaires autonomes de quartier, APAQ). Студенческая мобилизация повлияла и на старшие анархистские группы, активные на протяжении многих лет. Основная идея заключалась в разработке прямой демократии на уровне районов. Николя ван Калун, один из организаторов собрания граждан района Пуант-сен-Шарль (Pointe-St-Charles) и один из основателей проекта Documentaire Semences (серии фильмов на тему повстанческих альтернатив в Латинской Америке) 5, знал людей, состоящих в подобных структурах в Аргентине и организовавших протест в результате кризиса 2001 года, от которых и получил советы по организации собраний. Во-первых, следует позаботиться о том, чтобы эти собрания были с самого начала признаны постоянными структурами. Во-вторых, важно сформулировать свою долгосрочную программу, а не только реагировать на события. В районе Пуант-сен-Шарль организаторы вдохновлялись либертарным, антиавторитарным видением общества. Некоторые организаторы раньше уже знали работы Букчина и его концепцию либертарного муниципализма, системы ротации и прямой демократии. Три человека при помощи других активистов из Pointe Libertaire опубликовали в июне манифест на тему прямой демократии. По подсчетам Николя ван Калуна (одного из главных авторов текста), около 30 тысяч человек прочитали этот манифест (счетчик на веб-странице показывает, что пост был просмотрен 20 411 раз). Из бесед с активистами других районов он сделал вывод, что этот документ вдохновил многих на организацию районных собраний. Например, в одном из районов манифест в начале первого собрания зачитали вслух. Следует обратить внимание на этот случай, так как он представляет собой редкий пример попытки воплотить в жизнь прямую демократию, которая по-прежнему остается скорее теорией, нежели практикой.
В Пуант-сен-Шарль, бедном рабочем районе с давней традицией мобилизации, берущей начало в конце шестидесятых, анархисты, которые уже действовали там раньше и на момент протестов работали над захваченным домом, организовали встречи жителей. Организаторы, рассказывает Николя ван Калун, с самого начала старались избежать концентрации власти. После двух первых организованных ими встреч была введена ротация при выполнении таких заданий, как написание отчетов, проведение текущего собрания и планировка следующего. В рабочие группы включались как лица, которые уже имели опыт участия в собраниях в предыдущие недели, так и лица, такого опыта не имеющие, чтобы ввести в курс дела и обучить как можно больше людей. Целью организаторов была не реализация конкретного видения, а создание места, где граждане могли бы встречаться, чтобы представить, сформулировать, обсудить собственное видение и вместе с другими принять соответствующее решение. Этот процесс сам по себе и возможность совместного принятия решений считались шагом к осуществлению либертарной программы.
Встречи в этом районе продолжались до тех пор, пока студенты не решили прекратить забастовку. Собрание намеревалось поддержать находящийся поблизости вуз в случае забастовки, но после решения о ее прекращении помощь не понадобилась. По словам Франсуа Жене (François Genest) из района Плато Мон-Рояль (Plateau Mont-Royal), приостановка мобилизации во многих собраниях была также связана с выборами, в которых принимала участие часть движения. Месячные собрания в районе Ошелага-Мезоннёв (Hochelaga-Maisonneuve) проходят и дальше; на них приходит около 10-13 человек. Главный результат деятельности этого собрания в последние месяцы — это организация ужина для 30-40 лиц. Комитет по образованию, состоящий из 6-10 человек, думает о том, чтобы начать инициативу «переходные города» (towns in transition). Это локальное движение, которое стремится создать независимую систему производства и независимую энергетическую систему. Оно появилось в Великобритании и приобрело популярность в других частях Европы и Канады. В районе Розмон-Птит-Патри (Rosemont-Petite-Patrie) на собрания сначала приходили около 200 человек. Позднее группа уменьшилась до 20 человек. Собрания продолжаются. Некоторые активисты, не имея времени на собрания, поддерживают связь и время от времени принимают участие в деятельности инициативы. Первые собрания были посвящены дискуссии, а через несколько месяцев решили сосредоточиться на конкретных шагах. Комитет по образованию начал организовывать ежемесячные тренинги на такие политические темы, как жилищный вопрос, полицейское насилие, автономия, национализм. Кроме того, рассказывает Ами из Розмон-Птит-Патри, жители работают над организацией общей кухни, чем-то вроде кухонного коллектива, . Это популярная форма совместного приготовления еды с целью экономии времени и средств. В Монреале действует около 500 таких кухонь. Данный проект несколько отличается от большинства общих кухонь, поскольку участники планируют частично обеспечивать кухню продуктами, которые выбрасывают магазины. Так активисты могут усилить финансовую независимость.
В Пуант-сен-Шарль из пестрой группы, которая поначалу насчитывала 75 человек, в конце остались в основном анархисты. Участие спадало постепенно. Анна Крузински считает, что «этот опыт, последовавший за движением Occupy, показывает, что общественное пробуждение такого типа служило платформой для соседских встреч и дискуссий. Благодаря этим собраниям возникло немало непривычных вещей. Однако в каждой попытке воплотить прямую демократию в жизнь возникали конфликты, когда участники пытались согласовать общее видение. Дискуссии были длинными и временами скучными, а потому оттолкнули некоторых участников. Всегда легче определить, против чего мы выступаем, чем сформулировать общие решения». У Николя ван Калуна из того же района было впечатление, что участники, сосредоточенные на решении конкретных проблем, не были мотивированы к дискуссии о создании нового общества. Они не поняли роли и места того процесса, который представляет собой прямая демократия. По его мнению, очень важным является культурный аспект, ценности. Современный способ функционирования общества подталкивает к поиску быстрых решений, а вот более глубокая рефлексия на тему изменения общества не фигурирует в качестве приоритета. Поэтому люди не привыкли к участию в собрании, где нету ранее внесенных предложений и решений и где участники совместно решают, чем хотят заняться, какие предложения и решения рассмотреть во время встречи. В отсутствие опыта это могло сбить их с толку. Для некоторых собрания были слишком сильно ориентированы на процесс. Возможно, следовало бы лучше объяснить их цели и идеал прямой демократии. Другим элементом культурного контекста, влияющего на то, как проходят собрания, является фетишизация экспертизы, что может вести к внутренней цензуре среди людей, не уверенных в собственном знании и в собственных мнениях. Поскольку в обществе преобладает интеллектуальное доминирование, отмечает Николя ван Калун, прямая демократия требует интеллектуальной эмансипации участников и выработки убеждения, что каждый может внести что-нибудь ценное. Необходимо создать безопасное пространство, где уместны самые разные мнения. У некоторых людей сложилось впечатление, что, несмотря на поощрение к озвучиванию их взглядов, они не могли свободно выразить собственное мнение, не чувствовали себя уверенно. Это впечатление возникало скорее из-за языка тела других участников, а не из-за открытых конфликтов.
Франсуа Жене из района Плато Мон-Рояль долго интересовался политикой, но начал принимать участие в общих акциях только по случаю движения Occupy и занятия площади Виктория 15 ноября 2011 года, прерванного полицией через шесть недель. Затем последовало несколько меньших захватов в районах. Результатом мобилизации является создание рассылки и новых связей между участниками. Жене отметил, что многие люди благодаря мобилизации приобрели чувство уверенности и веру в собственную способность к инициативе и самоорганизации. Новой массовой мобилизации в рамках районных собраний ожидать не приходится. Скорее привлеченные будут в дальнейшем сотрудничать с другими или новыми общественными движениями или организациями. APAQ в Плато решило, что не является ни группой, ни коллективом, ни организацией, но сетью лиц, которых объединяет стремление к деятельности (réseau affinitaire) в районе, к солидарности со студенческими протестами. В районе Плато из 50 людей, активных вначале, к концу ноября осталось шесть человек, которые действуют и дальше. Франсуа Жене объясняет уменьшение активности разочарованием людей: они пришли исполненные энтузиазма, а потом оказалось, что процесс принятия решений в структурах прямой демократии требует времени, терпения и внимания к каждому. Написание общего текста потребовало четырех месяцев. Он заметил, что те, кто не имел опыта в общественных движениях и организациях, утратил охоту к участию, а те, кто уже был ангажирован раньше, продолжают действовать, прежде всего при организации таких событий, как показы фильмов. По всей видимости, отсутствие быстрых решений и необходимость дискутировать на спорные темы не понравились первым.
Общественный порыв и попытки инициировать структуры прямой демократии в Монреале показывают границы проекта децентрализованной системы, вдохновленного Букчином. Опыт собраний можно рассматривать двояко: как ограничения, возникающие из динамики отношений между участниками собраний (которые могут отображать общественные деления), или как ограничения, связанные с более общими переменами, характеризующими поколения общественных движений. Не обязательно считать эти пробы основанием для критики всей модели — скорее это артикуляция проблем, которые следует решать. Например, нужно подумать о дальнейшем развитии коммуникационной компетенции и умения создавать благоприятную для дискуссии атмосферу. Рефлексия о том, как создать культуру прямой демократии в контексте социализации, ориентированной на результаты, а не на процесс, представляется главным заданием либертарных движений.
Опыт собраний можно рассматривать и как проявление способа работы современных общественных движений. В этом свете монреальский опыт заключается в том, что централизация и принятие решений не являются формой участия в политической жизни, соответствующей требованиям современных граждан к общественным движениям. Ричард Дж. Ф. Дей (Richard J.F. Day) описывает поколения общественных движений, тактики которых эволюционируют благодаря извлечению уроков из ошибок предыдущих поколений. Новые общественные движения не заинтересованы в гегемонических решениях. Он противопоставляет новую логику движений тактикам, которые стремятся к общеобязательному изменению права и государственной политики в соответствии с представлениями движений 6. Хотя собрания на районном уровне концентрировались на действиях и решениях присутствующих, а потому не напоминали способ работы прежних движений, кто-то мог подумать, что они стремятся к гегемоническим действиям. Перед организаторами и активистами стоит трудное задание: приспособить форму собраний к недоверию граждан к организации или создать пространство для участия, которое бы учитывало такое недоверие.
«Идем медленно, потому что метим далеко», — сапатисты
В прошлом году я принимала участие в конференции молодых исследователей и активистов из Восточной Европы, где мы обсуждали, среди прочего, проблему низкой мобилизации против неолиберализма в этой части Европы. Один активист из России поделился своим опытом оккупации площади зимой 2012 года (больше об этой мобилизации можно узнать из фильма «Зима, уходи»). Активисты столкнулись с нехваткой долгосрочной стратегии после довольно впечатляющей мобилизации. Поэтому стоит задуматься над стратегией общественных движений и их попытками активизации граждан, привлекая примеры других стран. Монреаль — это один из последних примеров. Спад деятельности собраний в Буэнос-Айресе, организованных в 2001 году, тоже может служить уроком в том, что касается экспериментов этого типа. Там одной из проблем было участие политических партий и демобилизация из-за вмешательства государства, в частности из-за предоставления лидерам должностей в государственных институциях. Однако в некоторых районах возникли автономные группы, которые хотели достичь независимости от государства через систему бартера, захват пространства и возведение домов из найденных материалов. Эти места представляют собой пространство, где практикуются горизонтальные структуры и общее принятие решений. Согласно Марине А. Ситрин, которая ссылается на таких теоретиков, как Френсис Фокс Пивен и Джон Холлоуэй, автор книги «Изменить мир без взятия власти: Значение революции сегодня» (Change the World Without Taking Power: The Meaning of Revolution Today), группировки такого типа — это форма создания и практики власти, не основывающейся на влиянии на других (power over), а выражающей потенциал и автономию общества, которые содержатся в отношениях между членами групп (power with) 7.
Польская версия статьи готовится к печати в журнале Nowy Obywatel.
Об авторе
Катажина Гаевска получила степень доктора политических наук в Бременском университете в 2008 году и является автором книги «Международная солидарность трудящихся: механизмы верности сотрудничеству в европейском профсоюзном движении» (Transnational Labour Solidarity: Mechanisms of commitment to cooperation within the European trade union movement), вышедшей в издательстве Routledge.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
КРЕЙҐ КАЛХУН: «Потрібно ставити питання про мету існування університету»
МО ШМІДТ: «Кожен студентський протест — частина глобальної боротьби»
ОЛЕКСАНДР БІКБОВ: «Студентський протест — це не для двієчників»