Денис Пилаш
30 марта 2020 года в 97-летнем возрасте остановилось сердце героя греческого Сопротивления Манолиса Глезоса, до последних своих дней боровшегося за социализм и демократию. На протяжении всей жизни он оставался верен идеалам, к которым приобщился более восьми десятилетий назад — увидев, как учитель сжигает марксистскую литературу, юный греческий патриот Глезос из любопытства ознакомился с ее содержимым… и обнаружил, что идеи оттуда совпадали с его собственными.
Историю антифашистского Движения Сопротивления в Греции обычно отсчитывают с первой вылазки партизан в ночь на 31 мая 1941 года. Тогда двое юношей, пробравшись из пещеры, о которой знали по книгам о древних Афинах, сорвали нацистский флаг со свастикой, установленный немецкими оккупантами на Акрополе перед Парфеноном — по их словам, он «оскорблял все человеческие идеалы». Один из двух товарищей — Апостолос Сантас — при антикоммунистическом режиме после войны угодил за левые убеждения в островную ссылку, но сбежал оттуда и получил убежище в Канаде.
А другой — Манолис Глезос — навсегда остался на родине и до смерти был живой легендой греческих левых (и не только их: «первым партизаном» Европы его окрестил Шарль де Голль). «Я не буду изображать героя, — вспоминал он. — Если кто-то вам скажет: вот, я ничего не боюсь — он врет. Главное — победить свой страх. Нам помогла ненависть и обида. 30 мая 1941 года Гитлер выступал в рейхстаге и сказал — немцы победили врага на Крите, Европа принадлежит нам. И тогда мы с другом решили — если ты так думаешь, сукин сын, мы тебе покажем…». Сам Глезос не любил, когда его называли «героем» — по его мнению, называть таковым стоило его младшего брата Никоса, которого нацисты после длительного заточения в концлагере Хайдари казнили под конец оккупации.
Манолис Глезос (слева) и Апостолос Сантас
Манолису же с товарищем после их поступка (за который «неизвестных подпольщиков» заочно приговорили к смертной казни) удалось уйти и вступить в ряды прокоммунистических партизан из ЭАМ-ЭЛАС, но уже в следующем году он оказался в немецком плену, где заболел туберкулезом. Затем он оказывался в лапах итальянских оккупантов и греческих коллаборационистов, но от последних ему спустя полгода удалось сбежать — чтобы обнаружить странную реальность конца 1944 года: британские союзники по Антигитлеровской коалиции вместе со вчерашними прислужниками нацистов принялись расстреливать левых антифашистов, в том числе мирную демонстрацию в Афинах. Греция, как и многие европейские страны, в годы Второй мировой знала не только тяготы оккупации, но и жуть междоусобного насилия со всех сторон, но это было уже чересчур. В отместку Глезос с товарищами даже собирались подорвать местное командование англичан, но в последний момент передумали, узнав, что туда неожиданно прилетел Черчилль — убийство одного из лидеров «Объединенных наций» уж точно не входило в их планы.
Вообще, Глезоса неоднократно арестовывали за его коммунистические взгляды, пытали, сажали в карцер, ссылали. Четырежды его приговаривали к смертной казни. Последние разы прославленного антифашиста так «отблагодарили» уже власти Греции после освобождения от оккупации. Примечательно: Глезос умер 30 марта — в тот же день, что и его товарищ по антифашистской борьбе, «человек с гвоздикой», коммунист Никос Белояннис, расстрелянный в 1952 по приговору трибунала, в который входил бывший коллаборационист и будущий диктатор Пападопулос.
Но и на свободе Глезос не задерживался — пока в стране незаконченной гражданской войны 1946-1949 годов правительства преследовали любую левую оппозицию (а подкармливаемые госаппаратом ультраправые убивали таких людей, как врач и политик-пацифист Григорис Ламбракис), каждый раз находился очередной предлог, чтобы вновь бросить ветерана Сопротивления в тюрьму. Бывало, что когда Глезосу приходилось спать на холодном полу камеры с крысами, через стенку с комфортом на мягком диване располагался военный преступник и один из организаторов Холокоста фессалоникийских евреев Макс Мертен, которого вскоре выпустили по ходатайству греческих правых и дипломатов ФРГ.
Манолис Глезос в пионерлагере «Артек»
Дважды — в 1951 и 1961 годах — Глезоса из тюрьмы избирали в парламент от Единой демократической левой партии (ЭДА), но оба раза его мандат аннулировали. Впрочем, и в заключении он старался не терять зря времени: по возможности запоем читал («Говорят, чтобы выжить в тюрьме, надо любить себя, есть и читать. Я же никогда себя не любил, не очень думал о еде, но постоянно читал»), писал (из письменных носителей ему были доступны коробки спичек и пачки сигарет) и изучал языки, в том числе русский.
Ведь в СССР активно организовывались кампании за освобождение Глезоса, его наградили Международной Ленинской премией «За укрепление мира между народами» и даже назвали в его честь улицу в Кривом Роге (пишут еще, что пик в горах Памира, но какой именно и было ли это вообще — обнаружить не удалось). Однако когда советские танки давили чехословацкий «социализм с человеческим лицом», Манолис и остальные активисты «внутренней Компартии», сидящие в застенках «черных полковников», не стали молчать и выступили против подавления «Пражской весны» 1968-го.
Почтовая марка СССР с Манолисом Глезосом, на которую греческое правительство ответило маркой с казненным за восстание 1956 года реформ-коммунистическим премьером Венгрии Имре Надем
После падения «диктатуры полковников» в 1974 году, ускоренного восстанием в Афинской политехнике, он смог наконец свободно заниматься общественно-политической деятельностью — возглавил восстановленную партию ЭДА и избирался в Европейский парламент по списку Всегреческого социалистического движения (ПАСОК). Но в 1986 году Глезос, человек разноплановых интересов и талантов (он был геологом-любителем, инженером-рационализатором, защитником окружающей среды, популяризатором науки и автором десятков книг, включая летопись греческого Сопротивления в двух увесистых томах), покинул Европарламент, чтобы поэкспериментировать с прямой демократией и «социализмом в отдельно взятом поселке».
Он вернулся в родную общину на острове Наксос, где был избран председателем местного совета. Поскольку его не удовлетворяла ни буржуазная демократия, ни «советская модель», в которой власть советов была подменена всевластием партии, на малой родине Глезос добивался максимальной демократии участия — чтобы решения принимались не органом исполнительной власти, а ассамблеей всех жителей. В небольшом поселке появились два университетских филиала, метеостанция и четыре музея. Такое социалистическое безобразие вызвало недовольство центральной власти, переподчинившей деревню Апиранфос высшему муниципалитету. Чиновники вернулись, со справедливым распределением ресурсов было покончено, а учреждения образования и культуры закрыли.
Манолис Глезос салютует погибшим студентам на годовщину восстания в Афинском политехническом университете
Несмотря на свой преклонный возраст, Глезос оставался в строю борцов за справедливый мир, выступал на митингах и сам выходил на передовую антикапиталистических демонстраций, где легко было заприметить его седину, усы, рыбацкую фуражку и трость. Его возмущало, что за кризис, созданный капиталистами и банкирами, вынуждают платить миллионы трудящихся, бедность которых лишь усугубляется от неолиберальных «мер жесткой экономии» ради спасения банков: «Греки — как морские свинки для экспериментов людей, единственный бог которых – это деньги».
Мир был шокирован, когда во время акции протеста в марте 2010 года 87-летний Глезос, вступившись за молодых активистов, которых пытались задержать полицейские, сам пострадал от полицейского произвола. Прямо перед парламентом на площади Синтагма в лицо ветерану направили струю слезоточивого газа, который вызвал ожоги роговицы глаз.
Полицейский направляет струю слезоточивого газа в лицо Глезосу
Глезос неоднократно возглавлял списки левых сил на выборах. Например, «Синаспизмоса» на последних парламентских выборах, в которых эта еврокоммунистическая партия участвовала отдельно (2000 год), затем Коалиции радикальных левых (СИРИЗА), куда вошли «Синаспизмос», собственное объединение Глезоса «Активные граждане» и ряд мелких левосоциалистических, постмаоистских и троцкистских партий, на выборах 2014 года в Европарламент. Он был избран туда, набрав 430 тысяч голосов — больше, чем какой-либо другой кандидат, — и стал старейшим евродепутатом.
После капитуляции сформированного СИРИЗА правительства Алексиса Ципраса перед требованиями «Тройки» международных кредиторов евродепутат Глезос покинул ряды партии и, перейдя в более радикальный откол от нее («Народное единство», отстаивавшее «план Б» по выходу из зоны евро, отказ от выплаты долгового бремени и независимую, социально ориентированную фискальную политику), не прекращал возмущаться этим «предательством Ципраса» и извиняться за свою доверчивость.
Манолис Глезос и бывший премьер-министр Греции Алексис Ципрас
Уже на парламентских выборах сентября 2015 года он был во главе списка «Народного единства», но новой партии не хватило десятой процента для преодоления электорального барьера. Правда, сам Глезос реагировал на подобное своим излюбленным «Борьба за то, во что ты веришь, не бывает напрасной». В своем прощальном выступлении в Европарламенте он цитировал строфы древнегреческого драматурга Еврипида, в которых Тесей объявляет Афины свободным от тирании городом, которым правит не один человек, а много людей сообща.
Похоже, последнее публичное выступление ветерана антифашистского Сопротивления состоялось на суде над руководством ультраправой партии «Золотая заря», чьи неонацистские боевики совершили убийство антифа-рэпера Павлоса Фиссаса. Через пять лет после убийства, в 2018 году, Глезос пришел на процесс и сел рядом с матерью погибшего.
Манолис Глезос в бытность членом Коалиции радикальных левых
Последнее десятилетие жизни Глезос громил политику «жёсткой экономии» и «замкнутый круг» задолженности. Любил напоминать, что немецкое правительство не выплатило Греции репарации за Вторую мировую войну и не компенсировало принудительный заем коллаборационистского правительства (по подсчетам старого борца с немецкими оккупантами, на сегодняшний день сумма, которую Берлин должен возместить греческому народу, достигала триллиона евро). Соответственно резко Глезос требовал разорвать меморандумы о кредитах МВФ, сравнивая их с тюрьмой — в течение 16 лет он сам был узником немецких нацистов, итальянских фашистов и, наконец, прозападного монархического правительства Греции и военной хунты «черных полковников».
«У нас были разные тюрьмы, одни лучше, другие хуже. Например, в некоторых разрешали пить кофе, а в других нет. Мои товарищи предлагали попросить перевод в тюрьму получше, но я был против. Мне не нужно в лучшую тюрьму, мне нужно выйти из тюрьмы!» Или: «Между угнетенным и угнетателем в принципе не бывает компромиссов, как и между рабом и завоевателем; Свобода — единственный выход»
Читайте также:
СІРІЗА: від А до Ω (Денис Пілаш)
Як СІРІЗА перестала хвилюватись і полюбила статус-кво (Гіоргос Сувліс, Леандрос Фішер)