Современная Венгрия наряду с другими странами Восточной Европы, включая Россию и Украину, переживает период активного политического наступления крайне правых. Годы системной пропаганды антикоммунизма и национализма в сочетании с острым экономическим кризисом и девальвацией ценностей рычного либерализма привели к доминированию правой идеологии в общественном сознании «постсоциалистических» стран. Но Венгрия сумела выделиться даже среди них. Там коалиция правых консерваторов и ультраправых ксенофобов фактически находится у власти, покрывая цыганские погромы и практикуя маккартистские чистки в интеллектуальной среде. Об этом корреспонденту Рабкор.ру Андрею Манчуку рассказал известный активист левого, социального и антифашистского движения Матьяш Беник.
Недавно государственный секретарь Венгрии Геза Сеч под давлением правых потребовал переименовать библиотеку имени Эрвина Сабо в Будапеште. Чем это вызвано?
Идея переименования Городской библиотеки имени Эрвина Сабо была предложена Национал-консервативным фондом исторических исследований (Nemzeti Konzervatív Történetkutató Alapítvány, аббревиатура NCHRF) в сентябре этого года. Арпад Сакач, директор-распорядитель NCHRF, заявил следующее: «Это позор, что один из наиболее важных национальных институтов назван в честь левоэкстремистского идеолога коммунизма… который пропагандировал работы Маркса и Энгельса, а также написал предисловие к первому венгерскому изданию «Манифеста Коммунистической партии» и поддержал ленинский большевистский переворот».
Геза Сёч, Государственный секретарь по культуре, призвал удалить имя Эрвина Сабо и оставить Городскую библиотеку без названия, но на случай переименования предложил назвать ее именем Белы Хамваша [венгерский философ-традиционалист, популяризатор трудов Рене Генона, одного из теоретических источников современной крайне правой идеологии].
На самом деле Эрвин Сабо был не коммунистом, а теоретиком социализма. Он утвердился в своих социалистических убеждениях под влиянием русских революционеров, с которыми общался во время учебы в Вене в 1898-1899 годах. В последующие годы он регулярно направлял их радикальную литературу в Россию. В рамках социал-демократического движения в Венгрии он придавал особое значение важности индивидуальной инициативы и моральных качеств, полагался на революционные методы борьбы и основал небольшую оппозиционную группу, чтобы преодолеть реформистский дух социал-демократической партии. Хотя последнее ему осуществить не удалось, он достиг значительных успехов в подъеме идеологического сознания венгерского рабочего движения. Среди молодежи и части рабочих он считался интеллектуальным лидером-вдохновителем революционных тенденций, его называли «совестью венгерского социализма».
Несмотря на то, что Сабо позднее пришел к большевизму, он не принял ленинских этатистских идей. Он опубликовал основные работы Маркса и Энгельса на венгерском со своими собственными — недогматическими — предисловиями. Эти книги были основным источником изучения марксистского социализма в Венгрии на протяжении нескольких десятилетий. В последние годы своей жизни Сабо отошел от реформистской социал-демократии и стал близок к французскому и итальянскому революционному синдикализму, отдававшему преимущество экономической борьбе (среди прочего, поддерживая тактику всеобщих забастовок) над политической борьбой за всеобщее избирательное право. Также он совместно со своим другом Оскаром Яси редактировал журнал «Двадцатый Век» (Huszadik Század) — первое современное издание в области социальных наук в Венгрии — и внес вклад в развернувшуюся в журнале дискуссию о еврейском вопросе, в которой он декларировал четкую позицию возможности ассимиляции. Сабо также возглавлял Общество социальных наук — влиятельное учреждение, поддерживавшее прогрессивные политические идеи.
Сабо умер в возрасте 41 года, незадолго до окончания Первой мировой войны, против которой он выступал с самого ее начала.
Правда ли, что левого социолога Эржебет Салаи уволили из Института политических наук Венгерской Академии Наук по политическим причинам? Существуют ли другие факты политических преследований в Венгрии?
Да. Эржебет Салаи, известный социолог левых взглядов, профессор университета и член Венгерской Академии Наук была уволена из Института политических наук. Одной из причин было то, что ее присутствие мешало новому директору, Андрашу Корошеньи, строить планы деятельности института, не соответствующие его предназначению. Другая причина — вернее, предлог — состояла в том, что Эржебет Салаи достигла пенсионного возраста — 62 лет. Настоящей же причиной ее увольнения из Института политических наук является преследование критического мышления. Чистки в академическом сообществе Венгрии продолжаются. Недавно стало известно об увольнении из Института философии ВАН известного левого мыслителя, в прошлом диссидента, Гашпара Миклоша Тамаша — тоже под предлогом его возраста. Тамашу 62 года.
Почему Венгрию сейчас считают «самой правой страной Европы»? Правда ли это или всего лишь стереотип?
Венгрия действительно является одной из наиболее правых стран в Европе. Этот факт доказан венгерским аналитическим центром Political Capital Institute, который составил индекс параметров, названный авторами DEREX Index, который должен отражать восприимчивость общества к ультраправому радикализму. О результатах исследований сообщили несколько месяцев назад в HVG [Heti Világgazdaság, «Еженедельник мировой экономики» — известный венгерский журнал, выходящий с 1979 года]. Исследователи, сравнив 32 страны, пришли к выводу, что в Турции, Украине, Болгарии и Венгрии склонность к одобрению праворадикального экстремизма является наиболее значительной. В Венгрии, например, за 6 последних лет доля потенциальных избирателей крайне правых увеличилась более чем вдвое, с 10% до 21%.
В Украине между 2005 и 2007 годами антирежимные настроения выросли вдвое — с 25% до 51% среди взрослого населения. В Венгрии между 2003 и 2009 годами разочарование увеличилось в 4 раза: с 12% до 46%. Political Capital учитывал показатели всех типов: отсутствие доверия к институциям, антиэлитистские настроения, экономический национализм, ксенофобию и агрессивный национализм. Все это — опасные компоненты нестабильности, и опасность от них исходит прежде всего в Восточной Европе, что особенно заметно в Украине, Венгрии, Болгарии, а в придачу к Израилю и Турции. В этих странах, подводит итог Political Capital, 20-30% населения склонны к поддержке ультраправых.
В чем причина роста популярности ультраправых партий и движений в Восточной Европе? Например, в Украине партия «Свобода» только что получила на местных выборах самые высокие в своей истории результаты.
Венгерское общество слишком многого ожидало от «системных изменений». Многие люди верили, что с введением «социальной рыночной экономики» Венгрия внезапно станет раем. Но случилось обратное. Около полутора миллионов людей потеряли свою работу, инфляция выросла, а процентные ставки достигли астрономических размеров. Правительство пыталось внушить народу, что вскоре все изменится к лучшему, но пять лет спустя «смены режима» вслед за принятием непопулярного «Пакета реформ Бокроша» (политика «затягивания поясов»!) реальные зарплаты упали на 17%. Все это было обманом, жить стало чуть легче, но ВВП достиг уровня 1989 года лишь в 1999 году.
Между 2002 и 2006 годами жизненные стандарты выросли, но вовсе не благодаря соответствующему росту венгерской экономики. Большинство мер по социальному обеспечению проводились правительством за счет внешних заимствований. Финансовая ситуация в стране сложилась ужасающая, и что-то нужно было делать. Новая программа «жесткой экономии» была введена именно тогда, когда люди ожидали дальнейшего улучшения жизни. Когда стало ясно, что народным ожиданиям не суждено сбыться, популярность коалиции социалистов и либералов быстро упала. Еще до скандальной речи бывшего премьер-министра Ференца Дьюрчаня, в которой тот попытался убедить депутатов-социалистов, что их старые методы «управления экономикой» не могут более применяться, стало очевидным, что не будет «роста жизненных стандартов за счет занятых денег».
Начало настоящего недовольства датируется летом 2006 года, когда стало понятно, что принятие новых мер экономии неотвратимо. Недовольство венгров программой экономии переросло в разочарование в демократическом режиме в целом. Согласно данным, полученным в ходе Европейского социального исследования (European Social Survey), из 21 европейских стран большее, чем в Венгрии, разочарование наблюдается лишь в Болгарии. С этим разочарованием пришло и недоверие к политическим институтам, политическим партиям, политикам, Европейскому Союзу (ЕС). Таким образом, люди были вдохновлены ответами, содержащимися в призывах радикалов. Особое беспокойство вызывает тот факт, что молодежь сомневается в преимуществах демократии. В соответствии с исследованием «Молодежь 2008» (Ifjúság 2008), менее 50% молодежи (возрастная группа от 15 до 21 года) считает, что «демократия превосходит другие формы политического режима».
Почему правые прибегают сейчас к «левым» лозунгам социального популизма?
Чтобы завоевать поддержку более широких слоев венгерского общества.
Расскажите о партии Йоббик (Jobbik). На какие слои населения она опирается и в чем причина ее популярности? Войдя в правительство, партия Jobbik усилила свое влияние в обществе?
Ультраправые, представленные в основном партией Jobbik («Движение за лучшую Венгрию»), начали подниматься как раз в среде разочарованных. Если в 2004 году, может, максимум 6% взрослого населения разделяли подобные убеждения, то сегодня, Jobbik имеет 17% «рыночной доли», что делает ее третьей фракцией в венгерском парламенте. Наиболее впечатляющим в поворотном голосовании 2010 года было то, что почти четверть молодежи (возрастом в 18-29 лет) проголосовала за Jobbik.
История основания этой партии начинается на исторических факультетах кальвинистского университета имени Гашпара Кароли и престижного университета имени Лоранда Этвеша. Тот факт, что Jobbik вырос из среды выпускников университетов и получил такие высокие электоральные результаты именно у «поколения Facebook», ставит ряд вопросов о прочности либеральной демократии в Венгрии.
Внезапный подъем ультраправых связан со слабостью гражданского общества. Если верить данным фонда World Value Survey, Венгрия и Болгария находятся в конце списка активности организаций гражданского общества. Есть также опасения в отношении демократических институций. Достаточно посмотреть на работу прокуратуры и деятельность судов. Приходится слушать постоянные жалобы в отношении недостатка закона и порядка, часто в силу бесконечных юридических пререканий вокруг буквы закона. Полиция не вполне представляет, что законно, а что нет.
Наконец, нельзя забывать о «гениальности» Jobbik в построении массового движения. Несомненно, их председатель Габор Вона и его друзья попали в точку, когда сделали цыганский вопрос центральной темой их пропаганды. Предрассудки против цыган сильны и распространены. Согласно некоторым исследованиям, 85% венгров считают цыган нежелательной этнической группой. В дополнение к удачной сквозящей теме Jobbik удалось выстроить институциональную сеть. Большую помощь с этой точки зрения оказало создание военизированной Венгерской гвардии в августе 2007 года. При помощи гвардии Jobbik позиционировал себя как массовое гражданское движение. До создания Гвардии, у Jobbik почти не было организаций на местах. Как только на сцене появилась Гвардия, Jobbik распространился по стране, словно лесной пожар, и теперь они могут похвастаться 180 местными организациями. Среди их членов превалируют три группы: молодежь, сельские жители и население северо-восточных областей Венгрии.
Выборы в Европарламент 2009 года стали прорывом для Jobbik, чей список получил около 15% голосов. Они развязали сопровождающуюся этническими убийствами кампанию против так называемого «цыганского криминалитета» и смогли провести 3 представителей в Европарламент. Первым итогом их утверждения на европейском уровне стало формирование в октябре 2009 года союза с ультраправыми партиями в Европарламенте — так называемого Альянса европейских национальных движений. Ничего удивительного в том, что Jobbik сопутствовал успех и на парламентских, и на муниципальных выборах (в апреле и октябре 2010 года соответственно). Сильнейшими бастионами поддержки Jobbik являются бедные города северо-востока Венгрии, охваченные деиндустриализацией и высоким уровнем безработицы. Многие люди голосовали за крайне правых просто из-за утраты доверия к политике.
Внезапный успех Jobbik стал поворотным этапом в современной истории Венгрии. Внимательное прочтение их веб-сайта выявляет жесткий язык насилия, включая прямые призывы к нарушению венгерских законов и подрыву общественного порядка. Если сравнивать с другими ультраправыми партиями, такими как французский Национальный фронт или Британская национальная партия, то Jobbik не только использует более националистическую, расистскую, антисемитскую риторику, но это еще и единственная партия, открыто сотрудничающая с незаконным вооруженным формированием (Венгерской гвардией). Несмотря на то, что Гвардия была запрещена судебным постановлением в 2007 г., самоуверенность партии настолько велика, что 11 июля 2009 года в Будапеште ее лидеры, в том числе депутаты Европарламента, публично объявили о восстановлении Гвардии.
Рост национальной нетерпимости в последние несколько лет ощутим, как никогда. Если несколько лет назад люди считали неприемлемыми публичные высказывания с антисемитскими и антицыганскими нотками, то сейчас никто не выражает по этому поводу раскаяния.
Правда ли, что в Венгрии есть случаи погромов цыган?
Да, Венгерская гвардия осуществила несколько нападений на цыганское население в Венгрии, это подтвержденный факт. В венгерском обществерасизм усиливается, особенно с тех пор, как начался кризис. Нетерпимость к национальным меньшинствам и другие праворадикальные тенденции усилились с 2006 года. Были нападения на цыган, которые, в частности, привели к убийству 6 людей и нескольким вооруженным стычкам. Расистские военизированные организации прошли маршем через цыганские поселения, а в 2008 — 2009 годах более 10 ромов были убиты по расистским мотивам.
Какова социально-экономическая политика правого правительства Венгрии?
Экономическая политика нынешнего венгерского правительства с апреля-мая 2010 года — это не более чем временные полумеры. Теперь мы можем убедиться в том, что перед выборами Орбан и его экономические советники пошли ва-банк: они обвинили правительство Байнаи в мошенничестве с показателями дефицита госбюджета. Они заявили, что дефицит составляет не 3,8%, а более 7,5%. С такими плохими новостями они поехали в Брюссель, надеясь, что Брюссель должен был понять. Но по двум причинам финансовые лидеры ЕС отнеслись к этому делу без участия. Первая состояла в том, что с конца 2008 года МВФ и ЕС 4 раза в году проверяли документацию венгерского правительства и не нашли нарушений. Поэтому официальные лица в Брюсселе не поверили заявлениям Виктора Орбана о 7,5% дефицита. Второй причиной было то, что кризис в Греции потряс основы ЕС. Ясно, что ведущие страны Евросоюза были не в настроении рассматривать дутые цифры Орбана. Не имело значения, сколько раз бы он не заговаривал о «скелетах в шкафу» венгерского правительства, никто ему не верил.
Таким образом, новое правительство избавилось от излюбленной схемы «во всем виновато предыдущее правительство» и было вынуждено разрабатывать экономическую политику в большой суматохе. В результате трехдневной работы появился план из 29 пунктов, представляющий набор взаимоисключающих мер, которые трудно назвать каким-либо целостным планом. Была сделана еще одно попытка, чтоб пересмотреть 3% бюджетный дефицит на 2011 год, но оно также провалилось. Брюссель остался непоколебим.
Виктор Орбан и его правая рука Дьердь Матолчи находятся в затруднительном положении. Они обещали большое снижение налогов, больше оставлять денег в городах и провинциях, выделить больше денег на здравоохранение, большие зарплаты для госслужащих. Это был бы мир без экономии. Но из чего? Не сдержать свои обещания было бы политическим самоубийством. Достаточно вспомнить, что случилось с правительством Ференца Дьюрчаня. А шаг по понижению налогов привел бы к бюджетной дыре в 300 миллиардов форинтов. Поэтому пришла яркая идея наложить новый налог на банки. Ежегодно 200 млрд форинтов. Это почти обеспечило дефицит. Но кажется, и этого оказалось недостаточно, и сейчас говорят о новых налогах для тех, у «кого есть деньги».
Кроме сверхналогов на банки и другие финансовые институции правительство решило собрать дополнительные налоги с бизнеса в энергетическом и коммуникационном секторах. И поскольку они пришли к этому, они решили ввести налоги на сети супермаркетов. Но и этого оказалось недостаточно. В одностороннем порядке они решили использовать социальные платежи, которые направляются в частные пенсионные фонды на 14 месяцев.
Чтобы вы смогли оценить масштабы этих нововведений: налоговые нововведения составили более 2.5% венгерского ВВП. Они будут собираться еще 4 года. Эти меры здесь очень популярны. Люди ненавидят банки и больше не испытывают нежных чувств к транснациональным корпорациям. Почти все вышеупомянутые компании принадлежат иностранному капиталу, включая сети супермаркетов. Среди многих банков в Венгрии только OTP принадлежит национальному капиталу. Все остальные — австрийские, немецкие, итальянские, американские. Таким образом, можно убить двух зайцев: получить деньги от «богатых», причем «богатые» эти не будут являться венграми. Венгерские богачи могут быть спокойны. Так как этот налог будет введен в следующем году, миллиардеры будут платить лишь 16% налоговых поступлений правительству. Такой же уровень и для тех, кто зарабатывает 200 тысяч форинтов в месяц.
Венгерские бизнесмены не отягощены этими новыми налогами. Они их вообще не касаются. Они работают не в коммуникациях и не в энергетическом бизнесе. Вот пример успешного венгерского бизнесмена, который приветствовал возвращение Орбана к власти. Его зовут Ласло Парраг, и он является президентом Венгерской торгово-промышленной ассоциации. Парраг заявил, не скрывая некоторого ликования, что меры, объявленные Орбаном, имеют под собой рациональное основание, так как в конечном итоге «они затрагивают те сектора, в которых большинство денег оставляет страну». Эти налоги определенно не влияют на процветание бизнеса господина Паррага. Он зарабатывает на кафельной плитке и инвентаре для ванн. К слову, стоит отметить, что некоторые сети супермаркетов действительно потеряли много денег и это же относится к ряду банков.
Реакция иностранных компаний на эти неожиданно высокие налоги пока еще не проявилась, но можно предсказать, что она будет отрицательной. Немедленная реакция Business Week была молчаливой, пока ее репортеры не объявили: «Решение Виктора Орбана по уменьшению бюджетного дефицита через временные налоги откладывает проблему оптимизации наивысшего госдолга в Восточной Европе». Валютный рынок отреагировал немедленно.
В отношении поглощения социальных платежей. Реформа венгерской пенсионной системы была осуществлена еще во время правительства социалиста Дьюлы Хорна. Одна из инноваций системы состояла в том, что занятые люди трудоспособного возраста обязаны инвестировать одну треть их социальных налогов в частные пенсионные фонды. Поступление высчитывалось работником из заработной платы занятым и отсылалось в венгерский аналог американской Службы внутренних доходов, которая перенаправляет их в соответствующие пенсионные фонды. Таким образом Служба внутренних доходов просто отбирала одну треть пенсионных платежей. Теперь, уже на протяжении 14 месяцев, государство просто не пропускает средства в частные пенсионные фонды, но может вытребовать их и использовать по своему усмотрению. Бывший премьер-министр Дьюрчань назвал это «воровством», на что один из юристов поправил его, сказав, что можно говорить о хищениях. Но, добавил он, правительство просто-напросто введет новый закон, и все это будет осуществляться в правовом поле.
Остается вопрос, возместит ли правительство такие «заимствования»? Особенно в свете того, что у правительства есть планы национализировать частные пенсионные фонды. Многие люди шутливо говорят, что надувательство с социальными платежами хуже, чем «займы мирного договора» при Матьяше Ракоши. Те поборы также собирались без учета несогласия с ними людей, но тогда был подписан соответствующий договор о платежах. В этот же раз Орбан не отягощал себя формальностями.
Какие перспективы у левых и антифашистов Венгрии?
Перспективы левых и антифашистов весьма призрачны. И не приходится рассчитывать на серьезные улучшения в будущем.
В бывшем СССР хорошо знают о венгерском-философе марксисте Дьерде Лукаче. Как его оценивают в современной Венгрии?
В атмосфере политической истерии по поводу очередных парламентских выборов о 125-летии со дня рождения Дьердя Лукача вспомнили только ежедневная газета «Непсабадшаг» и еженедельник Élet és Irodalom («Жизнь и литература»). Венгерская Академия наук и Французский институт в Будапеште организовали конференции, посвященные его трудам, но никакого ажиотажа по поводу годовщины Лукача не было. В венгерской политической жизни лишь несколько левых организаций (например Eszmélet — «Сознание», в русском переводе — «Раздумья») не обделили своим вниманием память Лукача.
Несмотря на маргинализацию наследия Лукача, в Венгрии существуют соответствующие исследования. Выпускаются новые издания его текстов, опубликован цифровой каталог его корреспонденции, проводятся научные конференции, пишутся монографии и исследования. Более того, изучение и научная текстология сочинений Лукача продвигаются во многих других странах, например в Японии, Италии, России и особенно в Латинской Америке. Подобное возрождение Лукача неотделимо от кризисов нового капитализма/глобализма.
В средних школах и университетах Венгрии имя Дьердя Лукача обходят молчанием. Многие студенты даже не слышали его имени. Но здесь не должно быть ничего удивительного, если учитывать преобладание правых в СМИ и мощную пропагандистскую кампанию против «коммунистического» прошлого.
В чем причины недавней экологической катастрофы на комбинате в Айка? Каковые ее последствия для жителей Венгрии и Дунайского региона? Этот завод национализировали?
4 октября произошла утечка из резервуара с ядовитыми отходами на западновенгерском алюминиевом заводе, которая привела к выбросу около 1,1 миллиона кубических метров красного шлама в районе городов Колонтар и Девечер. Вследствие разлива токсичного шлама, побочного продукта производства алюминия, погибло 9 и пострадало 120 человек. Было поражено до 40 квадратных километров территории, а часть ядохимикатов попала в реку Марцал, а затем — в Рабу и Дунай. Это самая масштабная химическая катастрофа за всю историю страны.
11 октября венгерский парламент принял закон, позволяющий государству взять под свой контроль компанию, ответственную за смертоносную утечку — Magyar Alumínium Zrt. (сокращенно MAL), и заморозить ее активы. Выступая в парламенте, премьер-министр Виктор Орбан подчеркнул, что государственный контроль позволит властям наказать людей, виновных в катастрофе, и обеспечить выплату MAL компенсаций за нанесенный урон.
Орбан также подтвердил, что переход в госсобственность защитит рабочие места. Согласно веб-сайту MAL, в этой компании — единственной в стране, занимающейся обработкой алюминия, — заняты 1100 человек. 70-75% ее экспорта приходятся на Западную Европу, составляя 12% европейского и 4% мирового рынка алюминия.
Новый нормативный акт технически является поправкой к ранее принятому закону о национальной обороне и армии (Law CV, 2004). Он позволяет правительству получать контроль над частными компаниями в случае аварийных ситуаций и принимать ответственность за руководство ими в чрезвычайных случаях. Таким образом, правительство Орбана заморозило счета MAL и передало надсмотр над компанией Дьердю Баконди, главе венгерского ведомства по чрезвычайным ситуациям.
Какие у этого политические последствия?
Правительство ответило на кризис путем, наиболее удовлетворяющим народ. Хотя находятся люди, подвергающие сомнению легитимность нового закона, но такие оговорки отходят на задний план по сравнению с общим желанием привлечь руководство MAL к ответственности.
Политической оппозиции действиям правительства нет. Закон о переходе в государственную собственность был принят при поддержке двух крупнейших оппозиционных партий: Венгерской социалистической партии и крайне правой партии Йоббик. С критикой выступил бывший премьер-министр Ференц Дьюрчань, покинувший зал заседаний перед самим голосованием. Меньшая левонастроенная зеленая партия — «Политика может быть другой» (LMP) — воздержалась, единственный голос «против» подал депутат от Христианско-демократической народной партии (KDNP), да и то по случайности.
В парламенте нет сил, открыто позиционирующих себя как «капиталистические» или рыночные. Консерватизм западноевропейского образца не представлен в венгерской политике. Большинство венгров поддерживают усиление экономических полномочий государства и централизацию, и никакая из оппозиционных сил не рискует идти против общественного мнения в этом вопросе.
Каковы последствия принятия закона?
Конституционный суд может отменить закон, но шансы на это очень малы. Даже если суд и отменит его, правительство Орбана может запросто воспользоваться квалифицированным большинством в 2/3 мест в парламенте, чтобы изменить с этой целью конституцию.
По сути, действия правительства национализацией не являются. Государство не получает активы или права собственности на MAL. Однако назначенный правительством представитель может временно принять на себя полномочия в сфере управленческих решений и управлять фирмой по собственному усмотрению. Таким образом, правительство дает «Фидес» шанс полностью переформатировать отдельные участки рынка с целью обогащения бизнес-групп, близких к партии.
Рассказы о «тотальной национализации» преувеличены и не имеют под собой никаких оснований. Новый закон позволяет государству подчинять своему контролю компании лишь в экстренных условиях (вроде экологических катастроф). Более того, если подобные «национализации» продолжатся, то им воспротивятся иностранные инвесторы, особенно если «Фидес» будет использовать такой механизм для поддержки околопартийных финансово-промышленных кругов. Это может иметь разрушительные последствия для страны.
Читайте також:
Факторы «Свободы»: почему растет популярность партии Тягнибока? (Андрей Манчук)
Взаємозалежність націоналізмів і боротьба за ліву альтернативу (Дан Якопович)
«Ніндзі», «терористи» і «привиди». Мусульман в Україні не люблять (Ганна Гриценко, Дарина Коркач)
Контрреволюція і боротьба за пам’ять (Віталій Атанасов)
Почему антикоммунизм? (Андрей Манчук)