Война, национализм, империализм

АВГИЕВЫ КОНЮШНИ УКРАИНСКИХ ВЫБОРОВ 2015 ГОДА

4498

К сожалению, данный материал не доступен на русском языке. Вы можете помочь, перевести наши материалы на русский язык, сделав пожертвование.
For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

В современных политиях выборы исполняют роль легитиматора – когда как бы одно тело/корпус/один организм, то есть электорат/граждане/народ, как бы выбирает  в порыве единой воли тех/того, кто оседлает его на энное количество лет.  Выбирает почти всегда из предложенного скудноватого меню.  Многим  организмам такая радость – выбирать себе наездника – конечно, недоступна. Это недостижимо для тысяч рысаков на ипподромах, которых себе выбирает наездник. Они должны просто покориться его воли – или же будут наказаны. Их не накормят золотистым овсом, еще и выпорют, а в лучшем случае оставят доживать свои дни в тумане бесславия. Нам, как организованной жизни, есть чему порадоваться – ведь у нас-то не так. Кстати, эту самую организованную жизнь должна была изучать, если верить Агамбену, та же биология, но после европейских научно-лингвистических коллизий XVIII-начала XIX веков мы достались социологии.

В самом политическом меню изменения допускаются редко – обычно оно достаточно стандартное, порой набившее оскомину, но зато до боли знакомое. Тут главное – согласие на саму процедуру выбора, убеждение, что эта процедура и есть путь к желанной свободе. А кого выбирать – этот вопрос уходит на задний план. Луман очень тонко подметил эту трансформацию избирательного механизма в западной политдействительности 70-х годов прошлого века. Под ее знаком и прошли местные выборы-2015 в Украине.  Потому вопрос «а были ли выборы выборами?» – вопрос отнюдь не отвлеченный.  

Начнем с основ: возможность избирать и быть избранным – это своеобразная аксиома всех режимов, опирающихся на метафору «воли народа». Пусть даже и формальная возможность, работающая при определенных условиях. С этим у нас не очень. Свыше 1,5, а то и все 2 миллиона переселенцев с Востока были лишены такого права (из 36 миллионов избирателей). Наверное, им не интересны местные дела в их новых домах, – рассудил законодатель. На части территории Донбасса, где до этого без всяких проблем и ссылок на безопасность проходили президентские и парламентские выборы 2014 года, их теперь вообще отменили – из заявленных соображений безопасности, которая явно теперь  больше под угрозой, чем в те горячие дни 2014-го года. К тому же, из закона о местных выборах был предусмотрительно убран сам пункт о пороге явки – зачем эти тонкости на местных выборах. Пусть даже 10 человек придут из миллиона – и выборы уже состоялись.

Согласно действительной избирательной системе, голосование проходило и за кандидата, и за партию одновременно – если партия преодолевала проходной барьер, то тогда уже начинался «хит-парад» кандидатов, они  конкурировали друг с другом в масштабах многомандатного округа – кто наберет больше по партийному списку, – чтобы попасть в местный совет и занять места, которые достались их партии.

Вот и получилось, что в Киеве многие депутаты от такой себе партии «Свобода» получили мандаты, набрав по 600-700 голосов, а сама партия прошла в Киевсовет, набрав немногим более 60 тысяч голосов (из них избранники получившие мандат лично в сумме набрали около 10 000 голосов) – это в городе с двумя миллионами избирателей. А городского главу выбрали чуть более 300 тысяч избирателей!

Дальше – больше.

Была установлена тотальная партийность  всех кандидатов в местные органы власти (за исключением поселков). Самовыдвижение, ставшее уже более чем 20-ти летней традицией, для местных органов власти оказалось под запретом. Политические «потемкинские деревни» финансово-промышленных групп – партии – смогли наконец-то полностью поглотить и местный уровень. Теперь эти машины монопольно решали, кого допустить, а кого нет, ведь если у несогласных нет за плечами партии – то и к выдвижению им путь заказан. А тут нужен еще и немалый материальный ресурс, ведь в условиях социально-экономического кризиса вновь были повышены суммы залога. Для большей «открытости» и «конкретности». Да что там говорить, партии и «ресурсные кандидаты» в городские головы суммарно потратили за время кампании более 2-х миллиардов гривен только на рекламные бюджеты. На все эти плакаты, ситилайты, газеты, листовки и ролики.

Другие траты на постройку «сетей поддержки» в эту сумму не входят. А ведь еще были бесплатные обеды в обнищавшей стране, традиционные «продуктовые пакеты», картофель по 1 гривне за парочку килограмм, новые детские площадки, лавочки, асфальт, положенный в канун голосования, а то и между двумя турами (в городах с населением свыше 90 тысяч жителей),  а также нечто экзотическое – денежные подарки для избирателей с помощью смс и социальных сетей, купоны на изучение иностранных языков или поход в косметические салоны.

Парламентские партии ввели еще один  порог для большей «доступности» и «прозрачности» – 5-процентный барьер для прохождения в местные советы и таинственную формулу избрания окончательно победивших – все это под соусом  «открытые списки». Насколько они были открытыми, знают только в партиях, их «открывших» – но в Киеве теперь есть десяток округов, которые не представлены в местном совете ни одним депутатом, а есть округа, от которых и по три кандидата шли.  По всей стране аналогично. Вопрос о легитимности решений сформированных таким образом местных органов власти, о том, кого же они представляют, кроме самих себя (и своих споносоров) – риторический.

Ну и об вишенке на тортике – всех этих месседжах, призванных обеспечить, чтобы избиратели точно не заметили местных выборов, а думали о высоком, о центре, о Кабмине и действующей Раде – обо всех этих «контрактных армиях», «справедливых тарифах», «сокращении чиновников на 50 процентов для увеличения доходов на 70», «плане Б», «Юля боится Г…». 

Думали только в правом ключе конечно, а не по политформуле «Left is right, but Right is wrong», в том новом национал-потемкинском ключе с апелляцией к эмоциям, с бездумным капиталистическим фундаменталистским душком, где всех нужно сократить (кто думает о безработице?), все выучат английский и будут успешны (как в Сингапуре/ Грузии, но почему-то не на Филиппинах), а инвестиции и конкурентоспособность (благодаря самым низким зарплатам граждан в Европе) – это вообще показатель всего и вся.

О реальных программах местного развития для множеств тут речь вообще не шла. Зачем? Вывод – эти блистательные кандидаты отнюдь не из всех социальных слоев, а только из очень определенных (и приближенных к группам, «захватившим государство» и получающих с этого ренту). Люди из рабочих или интеллигенции, не говоря уже о всяких там остальных множествах, себя в них не видели, и большинство из них сами эти выборы не признали – тортиком/ключом легитимации или путем свободы – просто проголосовав ногами против самого факта таких выборов: более 20-ти миллионов человек просто  не пришли на участки. Были заняты. Выживанием в стране с самыми  низкими зарплатами в Европе. Где политическую сцену монополизировала правая риторика – на фоне красноречивого молчания множеств (что сильнее многих слов), а левый, лево-либеральный Субъект только в процессе создания. Но и без него нельзя – ведь за пределами политии, если верить Аристотелю, могут быть только Боги и звери, но не граждане.

 
Поделиться